— Ничего стоящего. Хотя нет, не так. Он обещал не противиться нашим мерам предосторожности, однако, что он при этом имел в виду, остается тайной. Я бы сказал, что мы с ним еще хлебнем горя.
— Итак? — Мистер Уипплстоун, откинувшись на спинку кресла, принялся раскачивать на ленточке монокль — жест, как понял Аллейн, вошедший в привычку у человека, полжизни проведшего за столом переговоров. — Итак, мой дорогой Родерик?
— Вы согласны помочь мне?
— Определенно.
— Я был бы очень вам благодарен, если бы вы — как это теперь говорится? — накачали меня общими сведениями о Нгомбване. Вашими личными впечатлениями. Например, много ли людей, по-вашему, имеют причины желать смерти Громобоя?
— Громобоя?
— Таково, как их превосходительство не уставали напоминать мне, было его школьное прозвище.
— Что ж, оно ему подходит. В общем и целом я бы остановился на цифре двести, это самое малое.
— О господи! — воскликнула Трой.
— А не могли бы вы, — спросил Аллейн, — назвать несколько имен?
— Честно говоря, нет. Конкретных имен назвать не могу. Но опять-таки если говорить вообще, это обычная история во всех африканских государствах, ставших недавно независимыми. Прежде всего речь идет о нгомбванских политических противниках президента, которых ему удалось одолеть, — те, что уцелели, либо сидят по тюрьмам, либо обосновались в нашей стране и дожидаются его свержения или смерти в результате успешного покушения.
— Специальная служба тешит себя надеждой, что в ее распоряжении имеется практически полный список этих людей.
— Не сомневаюсь, — сухо откликнулся мистер Уипплстоун. — Мы тоже ею тешились, пока в один прекрасный день на Мартинике некий, решительно никому не известный, обладатель поддельного британского паспорта не выпалил в президента из револьвера, однако промахнулся и затем с куда большим успехом выстрелил себе в голову. Никакого досье на этого человека не имелось, так что личность его остается неустановленной и поныне.
— Я напомнил Громобою об этом случае.
Мистер Уипплстоун не без лукавства сообщил Трой:
— А знаете, он информирован гораздо лучше моего. Как по-вашему, чего он от меня добивается?
— Понятия не имею. Но продолжайте. Я по крайней мере совсем ничего не знаю.
— Так вот. Среди его африканских врагов имеются и экстремисты, которым была не по вкусу его умеренность в начальную пору и особенно нежелание единым махом вышвырнуть из страны всех европейских советников и официальных лиц. То есть вам предстоит иметь дело еще и с кучей неприемлющих белых людей террористов, когда-то выступавших за независимость, но теперь готовых произвести полный поворот кругом и уничтожить правительство, которое они сами помогали создать. Число их последователей неизвестно, однако число это, безусловно, не малое. Но, дорогой мой, вы же и сами все это знаете.
— В последнее время он высылает все больше белых, не так ли? Хочется ему того или не хочется.
— Его вынуждают к этому крайние элементы.
ebooksa