Джек Ричер, или 61 час

– Я имел в виду совсем другое. У меня нет твоего досье.

– Я одноглазая горбунья пятидесяти одного года от роду.

– Я так и подумал по твоему голосу.

– Засранец.

– Полагаю, твой рост пять футов и шесть или семь дюймов, но ты худощавая. И весь твой голос исходит из горла.

– Ты хочешь сказать, что у меня плоская грудь?

– Размер 34А – не больше.

– Проклятье.

– Светлые волосы, скорее всего короткие. Голубые глаза. Из Северной Калифорнии.

– Возраст? – спросила она.

Ричеру было тридцать два года, когда он в первый раз сел за побитый письменный стол, – слишком стар и одновременно молод для такой важной должности. Молод, потому что он был звездой, а стар, потому что попал туда слишком поздно для звезды. На то имелись причины: Ричер не являлся человеком системы, и ему не слишком доверяли.

– Тебе тридцать или тридцать один, – сказал он, потому что знал: когда имеешь дело с женщинами, лучше немного подстраховаться.

– Лесть поможет тебе пробраться куда угодно, – сказала она. – Ну, мне пора. Позвони мне позднее.

Все в доме вернулось к прежней рутине. Петерсон ушел, две женщины из дневной смены отправились спать. Джанет Солтер показала Ричеру спальню, окно которой располагалось над крышей крыльца. В принципе, самое уязвимое место, но его это не беспокоило. Ярость компенсирует любые тактические недостатки. Он ненавидел, когда его будили ночью. Если чужак заберется через окно, то вылетит обратно, как копье.

Было без пяти два ночи.

Осталось двадцать шесть часов.

Глава 22

Ричер планировал спать до восьми, но его разбудили в половине седьмого. Петерсон вошел в спальню, а потом, видимо, какой-то древний инстинкт заставил его помедлить, стукнуть по раме кровати и быстро отступить назад. Должно быть, он решил, что так будет безопаснее всего. Вероятно, боялся, что Ричер сломает ему руку, если он наклонится и дотронется до его плеча.

Не исключено, что он не ошибался.

– Что? – спросил Ричер.