— ЗИЛ сто пятьдесят восьмой! — Макс согнал с лица готовую вот-вот сорваться улыбку, несколько покровительственную — ну что девчонки в технике понимают?
Однако ошибся…
— Знаю, — широко улыбнулась Женька. — Тридцать два посадочных места. А вообще рассчитан на шестьдесят человек. Это городской автобус вообще-то… Что так смотришь? У меня папа — шофер, забыл?
— Забыл.
Вообще-то и не знал, если честно. С этой немножко взбалмошной, но упертой девчонкой Максим как-то до последнего времени не очень-то и общался. Не принято было, чтобы серьезный, практически взрослый человек, выпускник — и с какой-то там мелочью, семиклассницей… Нет, ну, разговаривали, конечно, — Женька частенько забегала к сестре, все-таки подруги. Макс еще Женькин проигрыватель починил, портативный. Да там и чинить-то особо нечего было — так, чуток припаять.
— Вообще я и ездить могу, — чуть потупив глаза, как бы между прочим похвалилась девушка.
А это — чтобы знал! Чтобы видел — не такая уж она и мелочь.
— На автобусе?
— Издеваешься? На легковой. Запросто! Папа учил. Хотя автобус — что, не машина, что ли?
— Слыхал, слыхал…
Максим хмыкнул: что-то такое он еще по весне краем уха слышал от Катьки: про Женечку Колесникову, про колхозный автобус и кювет!
Послышался треск — мимо проехал белобрысый пацан на мопеде. Максим посмотрел вслед с невольной завистью.
— Вэ девятьсот один Харьковского завода, — тут же вставила слово Женя. — Теперь такие еще и во Львове производят.
— Хороший мопед.
— Мотовелосипед, скорее. Мопед — это «Рига».
Ну да, вообще-то В-901 от обычного «взрослого» велика отличался мало. Разве что колеса чуть-чуть потолще да на раме небольшой бак, а внизу — двигатель. А так все такое же — седло, крылья, педали. Багажник точно такой же, как у Макса на велосипеде «Урал». Не, не мопед — права Женька. Просто велосипед с моторчиком. Иное дело — «Рига»! Элегантный красно-белый красавец, больше на мотоцикл похожий.
— Папа говорит, «девятьсот первый» надежней. А с «Ригой» еще навозишься! О, вон еще один!
На этот раз на «девятьсот первом» проехал почтальон дядя Слава с большой матерчатой сумкой.
Вскочив, Женька замахала рукой:
— Эй! Дядь Слава, нам есть что?