Взмах клинка

22
18
20
22
24
26
28
30

– А ты как думаешь?

Он не ожидал от нее такого вопроса. Но почему? Ведь она почти всегда ставила под сомнение все, что он говорил и делал. Эландер взглянул на нее. На секунду их взгляды встретились, а затем она продолжила смотреть на озеро.

– Я потеряла ее, – тихо сказала она, – но я не жалею о том, что я ее любила.

Кас закрыла лицо руками и замерла на какое-то время.

Эландер с трудом подавил в себе желание обнять ее и притянуть к себе.

– Да, кстати… – приглушенно добавила она, не отрывая рук от лица, – сама не знаю, зачем я это все тебе рассказываю. Я пыталась обсуждать это с Нессой и с остальными, но становится просто невыносимо, когда мы все вместе говорим про Асру. Это просто невозможно. В каждом из нас есть частичка ее, которую мы всегда носим в сердце. Так что в каком-то смысле мне легче обсуждать это с тем, кто ее не знал, понимаешь? К тому же сейчас почти все уже спят, а значит, единственная альтернатива – это лежать на земле и смотреть в небо, пока я не сойду с ума от своих мыслей.

Тут она устремила глаза в небо. В тот вечер на нем не было звезд. Ветер гнал облака, и изредка на нем мелькала Луна. А в остальное время их окружала кромешная тьма. Спустя минуту она будто растворилась в этом сумраке.

Эландер узнал этот отрешенный взгляд, плотно сжатые губы и решительно сведенные вместе брови. Она вновь пыталась унять растущую панику.

Казалось бы, ему не должно быть до этого никакого дела.

Однако его тревожила такая отстраненность… когда тревожные мысли уносили ее вдаль и не давали выйти оттуда. А значит, это был враг, которого он не мог поразить мечом или когтями.

«В твои обязанности не входит сражаться с ее врагами!» – напомнил он себе.

Тем не менее он остался рядом с ней, и внезапно у него с языка сорвался вопрос:

– Теперь ты убедилась, что в разговорах со мной нет ничего страшного?

Она ничего не ответила.

– С кем же еще обсуждать такие вещи, – настаивал он, – как не с Богом Смерти?

Кас моргнула, но ее глаза продолжали смотреть во тьму.

– Богом Смерти?

Он закатил глаза к небу и поправил себя:

– Низвергнутым Богом.

Ее лицо осветило некое подобие улыбки.