– Нам тоже так показалось.
– Нам? – Он поднял на Анну насмешливый взгляд, и тут же вернулись все былые обиды.
– Нам с Мишей! – сказала она с вызовом. – Он помогал мне, пока ты…
– Пока я не вмешался и все не испортил? – Туманов улыбался коронной своей кривоватой ухмылкой, а смотрел так, что Анне сделалось не по себе.
– Пока Миша не ушел, – сказала она твердо.
Было желание свалить всю вину на Туманова, – что уж скрывать! – но дядя Витя учил ее быть честной и перед людьми, и перед самой собой. Правда заключалась в том, что в тяжелое для Анны время Миша, родной и любимый, ушел, а Клим Туманов, чужой и насмешливый, остался.
И он, кажется, принял эту правду с благодарностью, вздохнул едва ли не с облегчением, а потом спросил:
– Вы приехали в Чернокаменск из-за этой карты?
– Нет. – Анна покачала головой. – Это трудно объяснить, я многого не помню из своего детства, но я всегда твердо знала, что мне сюда нужно.
Туманов кивнул, соглашаясь и принимая ее такой неубедительный ответ.
– Я многого не помнила и не знала, а Миша взялся мне помогать. У него связи, он раздобыл сведения…
– О Чернокаменске?
– Да. А еще об острове и мастере Берге. Мне было очень важно знать, что он еще жив.
– Почему?
– Не понимаю, – она растерянно пожала плечами.
– А карта?
– А карту я нашла, когда пыталась раздобыть хоть какую-то информацию. Она была спрятана в письменном столе моего дяди, и Миша сделал предположение, что карта эта важна. А я, – Анна усмехнулась, – решила, что с ее помощью можно отыскать клад.
– Сначала нужно получить вторую часть, – сказал Туманов таким серьезным тоном, что сразу стало ясно – идею с кладом он бредовой не считает. – Я слышал, в здешних краях еще не так давно мыли золото, и алмазные прииски тут имеются. Почему ты не спросила у своего дяди прямо, что это за карта?
– Потому что мне было стыдно! Я ведь рылась в его вещах!
И этот довод Туманов принял, согласно кивнул, поскреб отросшую щетину. Щетина в отличие от пепельных волос была иссиня-черной.