— Первый раз вижу темную, чья тьма не впитывает, а отдает, — покачала она настороженно головой. — А я-то думаю, что творится рядом? Так это ты здесь ворожила?
— Похоже, что я, — говорить было сложно, ноги не стояли на месте, и она сделала еще шаг вперед, другой.
Матушка Ксения заступила ей дорогу, встала, мягко вглядываясь в нее. Но глаза были цепкие.
— Ты куда, милая?
Катерина прислушалась к себе. Руки покалывало.
— Не знаю, — сказала она сипло. — Но точно знаю, что мне там надо быть.
Настоятельница еще пару секунд повсматривалась в нее, а затем вдруг кивнула — и Катя почувствовала, как с нее сняли неощутимые оковы.
— Иди, раз надо, — благословила матушка и шагнула назад. — Я пригляжу за всеми тут.
Катя поднялась наверх, прошла мимо командного центра — там так же сидели двое операторов, которые спешно что-то говорили в микрофоны. На экранах из-за стекла ничего было не разобрать, но она и не пыталась — неведомая сила толкала ее выше, и запах крови и боли становился все сильнее.
Лестница, по которой они спустились в бункер, оказалась завалена каменной кладкой, сквозь щели которой виднелось темное небо. Пройти не было возможным — но Катерина просто приложила руку к этому куску стены — и отскочила назад, потому что мгновенно потрескалась смесь между кирпичами, и они посыпались вниз по ступенькам.
Катя поднялась наверх.
Там стреляли, над хутором кружили несколько листолетов, высвечивая кого-то на холме, слышались стоны людей, гул машин. Кто-то брел ей навстречу.
Первый раненый лежал в пяти шагах от дома — с оторванной ногой, почти мертвый уже от потери крови. Руки стегануло холодным электричеством, и Катерина, присев, приложила их к груди умирающего.
Его выгнуло, с губ сорвался стон. Рана на ноге на глазах закрывалась, а тело застывало, будто она отправила его в стазис.
Она вообще не понимала, как она делает то, что делает сейчас.
Герцогиня вдохнула густой запах крови, облизала губы. Телу стало чуть легче, и она пошла дальше, по периметру внутри стены, помогая тем, кому еще можно было помочь.
Где-то там, ниже, еще шел бой, свистели пули, а она, уже перебравшись через стену, шагала вниз по холму между огромными тушами инсектоидов, между людьми, мертвыми, разорванными и застреленными, и не было в ней ни ужаса, ни отвращения — только слезы лились по щекам. Она шагала от раненого к раненому, и внезапно разгоревшийся дар не разбирал, свой это или чужой — заставлял приседать и около рудложцев, и около иномирян, останавливать им кровь, отправлять в стазис, если ранения были тяжелыми. И не останавливала ее ни перестрелка, ни крики своих пригнуться, ни арбалетные стрелы, рассыпающиеся в метре от нее в пыль, ни люди, рудложские бойцы, которые шли к хутору и пытались задержать ее, спасти, увести обратно. Катя просто не могла остановиться.
Навстречу ей попался Дуглас Макроут. Он тащил, хромая, кого-то из солдат. Увидев Катю, замедлился. Он был ранен в голову.
Она подошла ближе, положила руку ему на щеку.
— Контузило, — объяснил он заплетающимся языком. — Моя прабабушка так умела. — Речь его становилась все яснее. — У нее была сильная кровь. Не думал, что увижу темную целительницу вновь.
ebooksa