— Искариоты! Зарезали!.. В двадцать четыре секунды подлеца на нока-рею!!..
В ужасе Надежда Семеновна увидела, как, вместе с криком, штурман и один из подручных штурвальных кубарем покатились с мостика, как схватился за голову бледный младший помощник, как сам капитан, сломя голову, кинулся к рубке, с лихорадочной поспешностью принялся передвигать какие-то рычаги, ежеминутно, с настоящим страхом, озираясь в сторону кормы.
Младший помощник простонал с отчаянием:
— Прожектор… Кормовой прожектор. Кто? Когда?..
И, обернувшись, Надежда Семеновна увидела, что за пароходом тянется длинный голубой вуаль, и там, где ложится он на воду, волны вспыхивают тысячами бликов в лучах ослепительного света.
— Но… кто же зажег его?
В ту же минуту прожектор погас.
Капитан, спотыкаясь, вышел из рубки. Прохрипел в сторону младшего помощника:
— Под суд-с, молодой человек-с… под суд!.. Выключатель не действует-с… Вахтенный начальник…
Снизу затопали шаги. Шариком вкатился на мостик штурман, красный, облитый потом, с выражением не только изумления, но и настоящей таинственности на прыщавом круглом лице.
Потом поднялись на мостик матросы-подручные. Дальше затопали беспорядочные шаги нескольких людей. Кто-то топтался на лестнице, протискивался.
Было впечатление, будто что-то тащили наверх.
Надежда Семеновна вздрогнула, с криком отшатнулась.
Из-под нахмуренного бледного лба, под спутанными прядями рыжеватых волос человека, крепко опутанного линем, с руками, грубо вывернутыми за спину, холодные глаза кинули прямо в лицо ей взгляд бесконечной презирающей ненависти. Глаза, что так напугали ее ночью недавно…
Штурман взволнованно докладывал капитану, и глаза у того таращились все более. Подошел к пленнику, кинул коротко:
— Развязать! Как фамилия? Янсон?
Пленник с наслаждением размял ноги, освобожденные от веревок, сразу выпрямился, отозвался спокойно, с достоинством:
— Флота Его Величества лейтенант фон Эберс.
— А!.. Гм… Ну, что ж? Вам мне говорить нечего. Будете доставлены в Аден, если… если ваше предприятие не увенчается успехом. В противном случае… не взыщите… Николай Константиныч! Сдать вахту. Нарядите караул.
В память Надежды Семеновны навсегда врезалась картина, как в рамке. На фоне синего неба, белая брезентовая стенка мостика; к ней прислонена скамейка, спасательная, пловучая; видна сутулая спина переднего конвоира-матроса. Он уже начал спускаться по лестнице, за ним стройная прямая фигура…
ebooksa