У пределов мрака

Когда солнце достигло зенита, он остановился возле небольшого ручья, где смог напоить коня, предоставив затем ему возможность пощипать густую траву.

Сам он с аппетитом расправился с бутербродами, приготовленными ему в дорогу Лебеволем.

Примерно в два часа он проехал узкой долиной, змеившейся между холмов, и перед ним открылся вид на замок Гейерштайн.

При этом он испытал легкий шок, так как не представлял, что замок может выглядеть таким суровым, мрачным и угрожающим.

Довольно высокие окрестные холмы не позволяли увидеть замок издалека, хотя он и располагался на возвышенности с обрывистыми склонами.

Эксхем вспомнил когда-то увиденный им неприступный замок в Эдинбурге, возвышающийся над отрогами гор Пентланда и надменно посматривающий на расположенный под ним город.

Точно такими же мрачными были стены, башни и парапеты замка Гейерштайн, нависавшие над пропастью, и столь же скудной была растительность у его подножья.

Узкая струйка дыма, поднимавшегося над высокой трубой, свидетельствовала, что замок не полностью покинут обитателями.

Эксхем двинулся вверх по склону по узенькой тропинке, но вскоре оказался перед узкой боковой калиткой и понял, что выбрал не самую главную дорогу.

Калитка оказалась открытой, охраны перед ней не оказалось, и Эксхем въехал внутрь, очутившись в небольшом дворике, окруженном высокими стенами с бойницами.

Все вокруг него говорило об одиночестве и забвении; выщербленные плиты покрылись мхом.

С высокой стены на него громко и неодобрительно закричала пустельга.

Он увидел слабый свет, горевший в темноте под низким сводом ниши в основании одной из стен, и невольно подумал, что эта мрачная дыра больше всего напоминает разверстую пасть дракона.

Сойдя с коня, Джон пошел на огонек и очутился в помещении, напоминающем склеп. На выступе над тремя надгробными плитами горел масляный фонарь, в свете которого он прочитал выбитые на плитах имена. Они не сопровождались ни титулами, ни датами, а всего лишь скупо сообщали:

Граф Карл-Людвиг-Арнольд фон Гейерштайн Граф Ульрих-Рандольф фон Гейерштайн Иоганн-Петер Пробст

Взволнованный Эксхем громко выразил признательность по-прежнему неизвестной ему графине Эрне.

Отважный и верный Пробст покоился рядом со своим обожаемым юным хозяином в графском склепе!

Он снял шляпу и преклонил колени.

— Ульрих, я пришел, — негромко сказал он.

— Спасибо, капитан Эксхем! — послышался голос рядом с ним.

Испуганный Джон одним прыжком вскочил на ноги — так потрясли его слова, сказанные, как ему показалось, кем-то из мертвецов.