Пошарив глазами по лесу, он решил, что на острове должны быть заросли бамбука. Теперь, несколько успокоенный, Аконт приступил к осмотру привезенной машины. Это была самая обыкновенная электрическая машина, приводившаяся в действие вручную.
Поблизости стоял слесарь, все время находившийся под наблюдением Генриха. Вынужденный арест страшно угнетал его; он как-то осунулся, стал даже неряшливым.
Аконт ласково посмотрел на него и предложил подумать о наиболее удобном двигателе для машины.
Это предложение сразу подняло дух у слесаря. Он на глазах преобразился и тотчас ушел весь в порученную ему работу.
Аконт оставил все на попечение Генриха, а сам с капитаном и еще двумя матросами отправился посмотреть, как шло приготовление у водопада.
Когда они подошли к водопаду, никого из посланных там не застали. Вода уже не стекала вниз; труба была вделана в том месте, где родник выходил из-под земли, и вода широкой струей выливалась из другого конца трубы; но остальные трубы были нетронуты, а матросов нигде кругом не было видно.
Их громко окликнули по имени, так громко, что не слышать нельзя было… но никакого ответа.
Аконт и капитан переглянулись. Макса не было, он остался в палатке и разрабатывал, по материалам капитана, план дальнейшего движения отряда.
Никакого объяснения этому нельзя было найти. Капитан еще раз заверил, что тридцать пять лет тому назад он обошел всю эту часть острова и ни одного живого существа здесь не нашел; он уверял, что остров совершенно необитаем.
Еще раз осмотрели деревья, еще раз окликнули — ни звука.
Тогда обратились к следам. Куда шли следы? Но кругом было много
В поисках следов один из матросов, по прозвищу «Чуткий Нос» за его умение по запаху отличать сорта вин, ушел дальше всех.
Прошло немного времени и оставшиеся услышали его голос: «Сюда». Пошли по направлению голоса, но никого не нашли. Голос их вывел на полянку. При самом тщательном осмотре никаких ям и провалов на поляне не нашли.
«Нос! Нос!» — никакого ответа.
Капитан, обшаривая поляну, нашел место, явно примятое, на котором, если захотеть, можно было видеть следы борьбы… если захотеть.
Внезапно Аконт припал к самой земле. Тут было что-то подозрительное. Он быстро вынул из кармана порошок гипса, который носил с собой для изоляции, взял у капитана воды из фляжки, с которой тот никогда не расставался, и, замесив гипсовое тесто, вылил его на подозрительное место.
Все с затаенным дыханием следили за работой Аконта. Когда гипс застыл, окопали кругом землю и весь пласт перевернули. Начали осторожно счищать землю. Гипс очистили; теперь ни у кого не оставалось сомнения — это был отпечаток босой ноги. Нога была большая. Но чья? Допустить, что кто-либо из матросов снял обувь и пошел босым — это было маловероятно. Что было особенно странным, следа второй ноги нигде нельзя было найти — и, вообще, больше не было никаких следов.
— Тут кто то есть, — это для меня бесспорно, — сказал Аконт, — надо вернуться, вооружиться и пойти на выручку.
— Ничего невозможного в этом предположении нет, — прибавил он после минутного молчания, — слишком много легенд об этом острове.
Очевидно, предстояла бойня за золото. Это было слишком грубо. Но обстоятельства втягивали в нее: четырех матросов не стало.