Она была восхищена его мужеством и терпением. Её прынц презрел собственную боль, чтобы утешить её. Терпел её неуклюжие перевязки, когда настоящая медицина изнывала от безделья всего в двух шагах.
Алевтина много раз видела мужчин, морально гибнущих от царапины или повышения температуры при ОРЗ, и Василевс серьёзно тронул её сердце. К тому же теперь он на неё не рычал, а мирно дремал на диване. Таким он стал ей даже слегка симпатичен.
Алевтина очень переживала за Василевса, но, дождавшись храпа, по стеночке прокралась к двери, за которой он исчезал недавно. Ощупала её осторожно. Потолкала чуть-чуть. Дверь, разумеется, не поддалась.
Шарик! Ей бы такой шарик, как у него! Обыскивать? Страшно…
Как же он называется? Ведь Василевс показывал ей такой вчера утром?
Алевтина поспешила на кухню. Роботы выполняли все её прихоти — еда, питьё, платья, может, дадут и шарик?
— Хочу… — она растерялась. Как же он называл ей эти шарики?! Баси? Васи? Маси?
Роботы сочувственно жужжали, не понимая, и шарика не несли.
Расстроенная Алевтина затребовала второй диванчик, здесь хватило жестов и тыканья пальцем, пристроилась там и задремала почти рядом со своим прынцем.
Проснулась она, когда перевалило за полдень. Стол был накрыт. Василевс исчез.
— Не в духе? — усмехнулся Ибароб.
Василевс потрогал самолечащую повязку и поморщился. Жаловаться Ибаробу на выходку Бестирима смысла не имело.
Ибароб управлял доходами. Если он поставит свою подпись — пусть Бестирим хоть на дерево лезет, ничего не получит! И нечего махать ручонками и лязгать зубами!
— Не в духе, — не стал лукавить Василевс. — Планировал провести эти часы со своей оче, но обстоятельства вынуждают быстрее собрать нужные подписи. Мой проект — дело серьёзное. Конкуренты наступают на пятки.
— Она — часть эксперимента? — не удержался от вопроса Ибароб. — Все говорят — это что-то небывалое! С виду — как настоящая женщина!
— Если я сумею продолжить эксперименты, такую женщину сумеет приобрести любой нужный государству человек, — хитро усмехнулся Василевс.
— Возможно, уже сформировалась очередь? Ведь все хотят такую же… Вот я бы… — Ибароб расцвёл в улыбке.
Василевс замялся. Он сам ещё не разобрался в устройстве Алевтины. Мог ли он кому-то обещать такую же оче прямо сейчас? Нужны были исследования: долгие, тщательные. Но высокие чиновники настойчивы. Придётся рисковать…
Ибароб взял договор и начал его пристально изучать.
Его собственная оче, разумеется, лива, вздыхала в своём углу.