Фрейя. Ведущая Волков

– Можешь убить меня, я согласна, – тихо ответила я. – Но она тебе не соперник. Отпусти ее, и сразимся честно.

– Уходи, глупая девка. Ты ничем мне не поможешь, – неожиданно подала голос Сахаар. В ее глазах читалось смирение. Принятие, будто все шло так, как должно было быть.

– Нет, – качнула головой я.

В темном взгляде промелькнула столь несвойственная ей мягкость. Ее тонкие губы впервые растянулись в призрачном подобии улыбки. Нежной. Прощальной.

– Честь? – каркнул Истэк, заливаясь истерическим смехом. – Что такое честь?

Время словно замедлилось, когда он резко дернул руку назад и меч без единого звука прошел насквозь живот Сахаар. Она прикрыла трепещущие, испещренные венами веки, даже не поморщившись. Ее хрупкая фигура завалилась на бок так кротко, что можно было подумать, будто она просто прилегла отдохнуть. Если бы не алое пятно, стремительно разраставшееся на ее сером, промокшем насквозь платье.

– Нет! – Вой раненого зверя вырвался из моей груди, разрушая перекрывшую слух преграду, и меня снова окружили шум дождя, звон стали и крики воинов. Словно ничего не изменилось. Словно в этот момент небо над моей головой не задрожало и под ногами не разверзлась скользкая земля.

Яростно взревев, я устремилась к демону. Где-то далеко залаяла собака. От силы первых четырех ударов Истэк пошатнулся, попятившись назад, а следующие уже отбивал играючи, с издевательской улыбкой на губах, прямо как в моем сне однажды. Я словно каждый раз обрушивала лезвие на неприступную стену, от встречи с которой звенели все кости и разрывались жилы. Но эта боль была ничем по сравнению с той, что рвала сердце и кромсала душу, обнажая старые шрамы. Перед глазами стояла красная пелена, из горла раздавалось утробное рычание, когда я снова и снова кидалась на него, быстро истощая себя, тогда как он излучал силу и не чувствовал ни капли усталости.

Слишком. Он был слишком силен для моего изнуренного болью и долгой битвой тела. Одного отчаянного рвения было недостаточно. Бой, о котором я грезила тысячи раз, к которому готовилась бессчетное количество дней, принял совершенно другой оборот. В своем воображении я всегда была сильной и бесстрашной. В тех мечтах я побеждала, расплачиваясь за свою семью и собственные страдания. В них я ни разу не была столь беспомощной.

– Ничтожное создание, – рассмеялся Истэк, наваливаясь всем телом на меч. Клинок в моей руке задрожал, и я тихо застонала, упираясь больной ногой в мокрую траву. – Я уже предвкушаю выражение лица вашего вождя, когда он примчится сюда и я покажу ему твою голову.

Он оттолкнул меня, как нерадивого щенка. Перед моими глазами сверкнула рукоять меча, и через одно мгновение я уже стояла на коленях, держась за пульсирующую щеку.

– Я убью его не сразу. Сначала закую в кандалы и заставлю смотреть, как мои воины насилуют его мать, сестру и всех женщин Этна, прежде чем перерезать горло каждой из них.

Волна ярости захлестнула меня, придавая сил. Я вскочила на ноги и замахнулась, целясь мечом ему прямо в сердце. Наслаждаясь моей ненавистью, Истэк со смешком шагнул вбок, и я бессильно рассекла лезвием воздух. Левую кисть опалило болью, и меч, выбитый из ослабевшей руки, отлетел в сторону.

– Тела его воинов я скормлю диким зверям. А твое брошу прямо твоим волкам, – прошипел он мне на ухо и сдавил мозолистыми ладонями мою шею. Я закашлялась, задыхаясь. – Или мне лучше сжечь вас?

Вместо рычания из моего горла вырвался хрип, но каким-то образом я ухитрилась лягнуть его в живот и выскользнуть из захвата. Я дернула запястьем и присела, показав демону клыки. Дождь окропил лезвие кинжала.

– Дикие животные, попав в капкан, отгрызают себе лапу. Но даже это не спасает их от смерти. Они умирают от потери крови и гноения, – вкрадчиво произнес Истэк, медленно кружа вокруг меня. Вокруг зверя, угодившего в капкан.

Я на мгновение зажмурилась, чтобы выровнять скачущую от тошноты картину перед глазами, и тут же охнула, зажав глубокую царапину на животе. Следующее движение мне удалось заметить. Я отпрыгнула от устремленного на меня оружия, фурией подлетела к демону сзади, выжимая из себя последние крохи энергии, и направила кинжал ему в спину.

Истэк успел уклониться, и лезвие лишь полоснуло его по боку.

Эта ошибка дорого мне обошлась.

Моя голова откинулась назад от мощного удара его кулака, и, прокатившись по земле, я рухнула лицом в грязь. Отцовский кинжал со свистом пролетел по воздуху и упал чуть дальше. Я поползла к нему, цепляясь скрюченными пальцами за влажную траву.