Но в то же время я понимаю, что что-то изменилась во мне. Я всегда был парнем, который приходит первым и уходит последним. Я тот, кто выигрывает трофеи на национальных чемпионатах, тот, чья работа — держать всех остальных на правильном пути. Образно говоря, я тот, кто бьет, когда базы загружены. В случае кризиса вы звоните Тео Луне. Это тот человек, которым я был еще до того, как понял, что значит играть роль.
— Она меня не отвлекает, — говорю я в конце концов. — Мои цели не изменились. Ничего не изменилось. Поступление в Массачусетский технологический институт по-прежнему остается моим главным приоритетом. Победа на национальных чемпионатах по-прежнему остается моим главным приоритетом.
Мак пристально смотрит на меня, затем кивает.
— Дело не в том, что я плохого мнения о Бел…» — говорит он и замолкает.
— Я понимаю. — Я знаю, что мог бы сказать ему что-нибудь о том, что Бел на самом деле является причиной того, что я так хорошо успеваю на всех других уроках, потому что каждый раз, когда она что-то говорит, она меняет мое мышление. Я чувствую, как меняюсь, меняюсь и думаю о вещах по-новому, но знаю, что Мак не захочет этого слышать; Я знаю, что это именно то, чего он не хочет.
Потому что, что бы ни говорила Бел, людям нужна очень специфическая версия Тео Луны. И это не та версия, которая всю прошлую ночь погрузилась в интернете в средневековые английские социальные структуры, потому что использование шекспировской лексики рассмешило его девушку. Они не имеют в виду версию, которая провела прошлую неделю, слушая ее разглагольствования о том, что экономическая модель, которую мы изучаем на макроэкономике, зависит от того, что мужчины продолжают систему неоплачиваемого домашнего труда женщин. Они определенно не имеют в виду ту версию, в Spotify которой сейчас загружена вся дискография Тейлор Свифт, чтобы выучить все слова, которые заставят ее улыбнуться, даже когда она этого не хочет. Особенно тогда.
Версия Тео Луны, которую хотят другие люди, гиперориентирована на победу. Он не говорит ни о чем, кроме проектирования, программного обеспечения и ботов. Физика дается ему легко, и лабораторные работы он заканчивает раньше всех; он всегда получает
Не я.
Я пытаюсь сказать себе, что сейчас это не имеет значения; что когда мы с Бел оба будем в Массачусетском технологическом институте, все, наконец, начнут думать о том, что у нас есть, как о чем-то хорошем и правильном, а не как об обычной подростковой поучительной истории.
— Я сосредоточен, — снова говорю я Маку. — Я в этом. Больше этого не повторится.
К тому времени, когда до углубленных экзаменов останется примерно месяц, каждый из моих учителей начал проводить ежедневные практические экзамены и планировать выпускные экзамены. Мы с Бел (как и все остальные в классе углубленной физики) по сути ходячие мертвецы. Мы почти ничем не занимаемся, кроме учебы…
Когда мы не готовимся к другим занятиям, мы находимся в лаборатории робототехники. (Вероятно, нам всем следует сменить почтовые адреса — как любит говорить Бел, мы сейчас живем именно здесь.) Национальные соревнования — это неделя после углубленных экзаменов, так что все определенно работают до точки кипения. К тому времени, когда я замечаю, что Бел почти засыпает над конструкцией полимерной оболочки Chromatica, я понимаю, что пришло время вытащить карточку «Обеспокоенный парень» и отправить ее домой.
— Конечно, я не против, — говорит Бел, когда я говорю ей, что задержусь допоздна. — Это тоже моя команда, Тео. Я хочу, чтобы у нас все было хорошо, поэтому, если у тебя есть работа…
Она пожимает плечами, и я испытываю облегчение. Конечно, она не рассердится. Тот, кто думает, что она меня чем-то отвлекает, явно не очень хорошо ее знает.
— Ты восхитительна. — Мне бы хотелось найти для нее слова получше, но Джастин уже сидит рядом со мной и на что-то ворчит (Мак был прав в одном: Джастин, как и большинство людей в этой команде, не может ничего придумать без меня), и ничего подходящего не приходит на ум. — Я просто собираюсь еще немного поработать над проблемой схемы, FaceTime сегодня вечером?
— Конечно, да. — Кажется, она отвлеклась, и Джастин не оставляет меня в покое, поэтому я целую ее в щеку и иду за ним обратно в лабораторию.
Люди обычно знают, что мне нужно дать поработать, когда я что-то устраняю, поэтому остаток ночи я просто работаю в тишине, пока Джастин и Аким разваливаются на лабораторных стульях за соседним столом. В конце концов я исправляю ошибку, мы проводим тестовый запуск и заканчиваем работу.
Уже далеко за десять, поэтому я не особо удивляюсь, когда Бел не отвечает на мой видеозвонок. Я пишу ей спокойной ночи из машины, а затем проверяю другие сообщения.
ebooksa