— Мало? А что же еще нужно?
— Твой отец, — медленно произнес Кристиан, словно размышляя, говорить или нет, — кое-что сделал… кое-что оставил тебе. Это дорогой и редкий дар. И я… как бы это высказать правильно… Словом, я ни на миг не пожалею, что свяжу свою судьбу с твоей. Я вижу, что ты… м-м-м… достойна того наследства, что тебе завещано твоим отцом.
Ах, вот оно что…
Во рту стало горько-горько. Словно вместо песика я наелась хины.
Отец наверняка оставил завещание. И Кристиан наверняка знает о том, чего и сколько он мне завещал. Может, даже эта бумага у него, у Кристиана, и хранится. И поэтому он за мной и приударил. Верно, там денег огромная гора. Отец-то был очень богат. Очень.
А аристократы ведь всегда женились по расчёту — если равной партии не было. Или если богатства неравной партии перевешивали пышные титулы равной.
— Так ты из-за этого за мной ухаживаешь? Из-за наследства? — насмешлив воскликнула я.
В один момент я оказалась на ногах.
Итан — в моих руках. Он проснулся и отчаянно заплакал.
Идиллия, сонный теплый день был разбит в острые ранящие осколки.
И испуганная Рози бежала к нам, размахивая растрепанным букетом.
— Послушай меня, Эрика, — терпеливо произнес Кристиан. Он тоже вдруг оказался на ногах, и все так же сверлил меня внимательным и пугающим взглядом.
— Не хочу слушать! — яростно выдохнула я. — Не хочу! Чем ты лучше Юджина? Он тоже ведь старался из-за денег! Думал, ему перепадет мое приданое! Глупенький… не знал, что там такие деньжищи, что и герцога устроят!
По моим щекам текли злые горячие слезы.
— Эрика! Не кричи, просто послушай!
— Не смей тянуть ко мне свои руки! — рявкнула я, ловко отпрыгнув. — Не трогай меня! И не приближайся ко мне больше никогда! Я как-нибудь обойдусь без тебя и без твоих блестящих предложений! И поищу того, кто будет ценить меня за мои качества, а не видеть во мне всего лишь приложение, кусок мяса в нагрузку к куче денег! Рози, — я повернулась к перепуганной девочке, — возьми корзину с Итаном. Мы уезжаем. Прощайте, ваша светлость!
Я церемонно поклонилась молчащему Кристиану. В истерике с трудом отвязала его лошадь от повозки. Усадила детей и сама вскарабкалась на облучок.
Неумело взяла вожжи, хлестнула лошадку.
— Прощайте, Кристиан…
***