– Я теряю еще одного сына. Он мой сын. Я люблю его. Они не могут забрать его.
От того, что я чувствовал ее боль, на душе заныло. Я хотел помочь ей. Господи, я бы даже мог постоянно сбегать и возвращаться к ним, но тогда у них возникли бы проблемы. Я понимал, почему Брюс пошел на это. В тюрьме он не нашел путь к Иисусу. Он был зол за то, что Пикси донесла на него. Что я, его собственность, причиняю ему неприятности.
Он представлял себе того же худенького паренька, которого без труда и страха мог избить. Но я уже не тот. В моих воспоминаниях он всегда был огромным, но в его тюремном заключении написано, что его рост сто восемьдесят сантиметров. Я стал выше него и много тренировался. Усердно тренировался.
Я больше не был щенком, поджимающим хвост. Если бы Брюс захотел ударить меня, это стало бы началом драки, которую закончил бы я.
Остин не включал у себя свет, так что я наблюдал за тем, как его тень перемещается по комнате.
– Знаешь, ты мог бы сделать нам всем одолжение и с самого начала вести себя как придурок.
Я услышал напряженность в его голосе.
В этой семье каждый был любим. Они безумно любили друг друга, и меня тоже. Не произошло никакого дерьма, не обнаружилось никаких скрытых мотивов.
– Чувак, мне здесь было так спокойно. Надежно. Такое чувство, будто я очень долго был в отпуске от реального мира.
Он сел напротив меня. Я видел тень его лица, изменяющегося в зависимости от эмоций.
– Ты заслуживаешь так жить. Это твой реальный мир. – Он похлопал по подушке, на которой я лежал.
– Нет, чувак. Это был побег. Я должен встретиться с ним снова. Мне нужно посмотреть, там…
Я задумался об этом, но все это время Ронна плакала наверху, отчего я чувствовал себя виноватым.
– Тебе нужно увидеться с Пикси и выяснить, что произошло между вами, – закончил он мою мысль.
– Да. Часть меня чувствует, что я бросил ее.
Я переплел пальцы.
– Да, согласен. Но, черт возьми, с чего они решили, что я больше не могу быть твоим братом? Мы с первой секунды почувствовали, будто сто лет друг друга знаем. Не важно, одной мы крови или нет. Я буду в твоей жизни. Ты знаешь, я не позволяю людям указывать, кем мне быть.
Он протянул кулак, и я ударил по нему своим. Я любил всех в этой семье, но Остина мне будет не хватать больше всего.
Ронна хотела подвезти меня. Она желала, чтобы в этом процессе участвовала вся семья, но Брюс сказал «нет». Он не хотел, чтобы я общался с Буратонами.
Поэтому я обнял всех в доме и уехал с миссис Джозефиной, социальным работником, которая навещала меня в больнице. Она выглядела усталой, как будто годы выжали из нее все соки. Я видел, как она дважды покачала головой. Миссис Джозефина знала. Она знала, что мне здесь хорошо. Пару раз навещала меня и поддерживала связь с моим психотерапевтом. Мне было жаль ее. Хотя себя было жаль еще больше.
ebooksa