По дороге мы с мамой заходим в супермаркет за фруктами и вином. Кондитерский отдел игнорируем, потому что у Поповых нас ждет разрекламированный «Наполеон» по бабушкиному рецепту.
— Ну, наконец-то, Мила. У меня уже все готово. — Мама и тетя Света обнимаются, будто лет сто не виделись. — Ритуля, ты все хорошеешь. — Она единственная в моем окружении, кто игнорирует привычную мне с детства форму обращения и зовет меня Ритой.
Тетя Света ласково гладит меня по щеке холодной ладонью. Не люблю, когда меня трогают без спроса, особенно за лицо, поэтому осторожно, чтобы это не бросалось в глаза, отступаю на полшага назад. В квартире пахнет картошкой и чем-то сладким.
— Здравствуйте, — вежливо улыбаюсь я и снимаю обувь.
За спиной тети Светы уже маячит Олег в белой футболке с ярким принтом и зеленых спортивных штанах. Я поднимаю ладонь в знак приветствия. Следом с протяжным «о-о-о, какие люди» в коридоре появляется дядя Коля с куриной ножкой в руке.
— Коля, возмущенно всплескивает руками тетя Света, не хватай со стола. Сейчас все вместе сядем. Вино пока открой. — Она протягивает ему купленную нами бутылку красного, полусухого.
Пользуясь тем, что мама с тетей Светой активно обмениваются любезностями и вчерашними новостями, я проскальзываю мимо них в ванную комнату. Ноги утопают в желтом, махровом коврике. Раковина чистая, кран натерт до блеска. Тихо работает стиральная машина. В квартире Поповых всегда идеально — прибрано, начиная с пола и заканчивая плитой на кухне. Тетя Света — отличная хозяйка.
Олег тут же материализуется в дверном проеме. Смотрит, как я выдавливаю мыло из дозатора, вспениваю его в ладонях и мою руки. Он прислоняется к дверному косяку и смотрит на меня блестящими глазами. Его волосы собраны на макушке в петельку черной резинкой.
— Я рад, что ты приехала. До последнего не знал, получится у тебя или нет. Ты же на мои сообщения не отвечаешь. — В последней фразе ощущается легкий налет укора.
Я не знаю, что ему ответить. Если бы я так настойчиво писала кому-то и не получала ответа, то мне в голову, как минимум, закрались бы некоторые сомнения, но Олега, похоже, ничего не смущает. Он делает несколько шагов вперед и застывает у меня за спиной.
— Марго, ты знаешь, что пацаны уже два дня обсуждают вашу драку. Как тебя вообще угораздило? — С укором качает головой.
— На Марину в коридоре старшекурсница набросилась, когда мы из аудитории выходили. — Вытираю руки мягким полотенцем и поворачиваюсь к нему лицом.
— Это все из-за Соколова. — Напоминание о нем заставляет меня сморщиться, словно мне со всей силы наступили на больную мозоль. Олег не замечает моей реакции, потому что раздраженно продолжает. — Знаю я таких недомужиков: прыгают из койки в койку, ответственности — ноль. Один пафос и папины бабки. Он же без них никто.
В целом, я с ним согласна, но почему-то меня все равно коробит от его слов. «Бабки» он выделяет особенно презрительной интонацией. Смотрит мне в глаза и продолжает немного спокойнее:
— Кто-то видео с вашей потасовкой в интернет слил, но ты не парься, я сразу же все подчистил. Вообще без проблем.
— Спасибо.
В сущности, мне все равно, увидит кто-то меня, ползающей по полу, или нет, но Олег сделал доброе дело, а за добрые дела принято благодарить.
— Красивая блузка, тебе к лицу. — Он делает еще один шаг ко мне.
Я физически чувствую его вторжение в свое личное пространство, но, если энергетика Соколова ощущалась острой, запредельно — опасной, то присутствие Олега вызывает во мне лишь легкую досаду. Почему я, боясь обидеть его, должна постоянно выкручиваться? Мне кажется, он хочет сказать что-то еще: смотрит так, будто долго голодал, а я самое дорогое блюдо в меню. Я до боли в пояснице упираюсь спиной в край керамической раковины и, повинуясь шестому чувству, говорю с притворной легкостью:
— Пойдем скорее. Тетя Света, наверное, как всегда, сто блюд наготовила.
ebooksa