Почему-то удовлетворять себя рукой, когда рядом лежит Дженевра, было неимоверно стыдно.
- Это же еще не все? - тихо спросила Дженевра, и голос ее прервался, в нем скользили томные нотки.
Альдо застонал.
- Все, Дженевра. Дальше… мы заходить не будем.
Горячая ладонь, скользнув под рубашку, легла ему на живот, и Альдо выругался. Что творит эта невозможная маленькая дрянь?! Желанная, прекрасная, невозможная. Ее ладонь сжала напряженную плоть, и Альдо скрипнул зубами.
- Мне страшно, - призналась Дженевра, садясь. Вторая ее рука принялась расстегивать пуговицы его рубашки. - Но я упрямая.
Это верно. Упрямая дура! Альдо застонал, непроизвольно двинув бедрами. Дженевра склонилась к его лицо, губами коснулась щеки, и он ощутил ее улыбку.
- Я ничего не умею, - продолжила девушка искушающим тоном, - и мне скорее всго будет больно. Я буду плакать…
- Бесово отродье! - восхитился Альдо.
- Похоже на то.
Он понял, что пропал. Что крах неизбежен, даже если сейчас он кончит от неумелых ласк маленькой ручки. Потому что в конце концов Дженевра добьется своего. Зачем ей это? Он не знал. Но он никогда не был благородным, не был хорошим, а единственная попытка поступить «правильно» только что провалилась.
- Ля-ляг на спину, - выдавил Альдо.
Звучало не слишком-то романтично, но тут Дженевра сама виновата.
Она покорно легла, потом скрестила руки на груди, запоздало испугавшись. Но одного взгляда на Альдо хватило, чтобы понять: назад пути нет. Он раздевался, быстро, дерганными движениями. Тело его было напряжено, лицо искажено гримасой. Его член… Дженевра поспешно отвела взгляд и послушно развела ноги, окончательно смиряясь с неизбежным.
Она совершает величайшую глупость в своей жизни.
Прекрасную глупость.
Сперва было больно и немного неудобно, а потом за минуту до того, как разум покинул ее, оставляя место только чувствам, Дженевра поняла, что все происходит именно так, как должно. Об этом пророчествовала старуха в домину, на это намекал Фраугар. Она обняла Альдо, прижалась к нему и нырнула в сладкое безумие.
Выбраться из него удалось не сразу. Дженевра едва дышала и почти не чувствовала тело, болели мышцы, губы распухли от поцелуев. Но все эти мелкие неприятности были несущественны, совершенно несущественны. Дженевра чувствовала себя счастливой. Едва слышно постанывая, она повернулась на бок и посмотрела в лицо Альдо Ланти. В его глазах было удовлетворение, было сожаление и была грусть. А еще хотелось бы думать, что там есть немного любви. Но разглядеть ее Дженевра не успела. Ее истомленное тело вдруг свело судорогой, затрещали и заныли от нестерпимой боли кости. Дженевра вскрикнула и с этим криком точно высвободилась из своей страдающей плоти. Под потолок комнаты-пещеры, хлопая крыльями, взмыла ворона.
ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ. Свободен милостью божьей
Это продолжалось недолго, но Дженевра успела понять две вещи. Во-первых, ей понравилось ощущение полета. Во-вторых, она не отказалась бы от умения превращаться в птицу. Добровольно. А потом она вдруг обнаружила себя посреди комнаты, нагой и слегка напуганной. Альдо оказался рядом и стиснул ее плечи. В глазах был теперь только гнев.