- Зачем, Бездна тебя забери, ты это сделала?!
Звучало так, словно Альдо в «этом» не участвовал.
- Я… - Дженевра облизнула губы. - Я устала.
Занятия любовью и последовавшее затем превращение выпили все силы. Дженевра пошатнулась. Альдо выругался, подхватил ее на руки и отнес в постель.
- Спи.
Дженевра прижалась к нему, обняла руками и ногами и провалилась в сон, уткнувшись лбом во влажное от пота плечо. Разбудил ее поцелуй. Еще не отойдя ото сна, Дженевра ответила, наслаждаясь касанием мягких губ. А потом осознала, что лежит перед мужчиной совершенно голая. Дженевра попыталась прикрыться, отчаянно краснея, и это вызвало у Альдо смех.
- Поздновато спохватилась, любовь моя.
Он снова поцеловал ее, легко, почти невесомо, а потом потянул за руку, заставляя подняться.
- Идем. Тебе нужно в купальню, а потом мы позавтракаем.
Дженевра покраснела еще сильнее, хотя это было, казалось, невозможно. Это вызвало у Альдо новую улыбку.
- Моя дорогая, я знаю немало способов приятно провести время в купальне, но ты для всех для них еще слишком юна и невинна. Тебе нужно вымыться и позавтракать. Ты наверняка голодна.
Дженевра неуверенно кивнула. Альдо помог ей подняться и приобнял за талию. Тело болело. Естное слово, если бы Дженевра знала, как плохо будет наутро, то не стала бы накануне соблазнять и соблазняться. Впрочем, в воде ей полегчало. Руки нежно гладили ее кожу, губы Альдо легко касались затылка и шеи, и он не заходил дальше. И не заговаривал о том, что произошло. Альдо просто ласкал ее и нежил, шепча на ухо приятные слова. Прежде, чем Дженевра ощутила новое желание, Альдо вытащил ее из воды, обтер холстиной и укутал во вчерашний халат. Теперь Дженевра могла сполна оценить, как он нежит кожу.
- Идем, - Альдо взял ее за руку, переплетя пальцы, и потянул за собой. - Завтрак.
Дженевра и в самом деле проголодалась, и потому отдала наконец-то должное мягкому хлебу, ветчине, фруктам и горячему горьковатому кофе. Альдо сидел напротив, скрестив ноги, катал по ладони виноградину и молчал. Постепенно приподнятое настроение Дженевры сменилось легким страхом.
- Ты понимаешь, драгоценная, что ты наделала?
Дженевра отвела взгляд.
- Да.
Понимала — безусловно. Сожалела? Отчасти. И поступила бы в точности так же как и накануне.
- Дженевра, ты в самом деле понимаешь, что сделала?
Дженевра сочла за лучшее «сыграть дурочку». Положив в рот хлебную корочку, она прожевала, проглотила и кивнула.