– Я не верю… – Всхлип. – Просто не могу поверить, что его больше нет…
Причитания становились ближе, задние ряды потеснились, выпуская двух девушек.
– Возьми себя в руки. – Дородная брюнетка буквально тащила за собой рыжую девицу в темно-зеленом платье с черным палантином на волосах. – Здесь его родные: родители, невеста.
– Да лучше б это она вместо него… – прошипела рыжая и громко шмыгнула носом. – В той аварии!
Рядом охнула мама, прижав ладонь ко рту, и бросила на Липу испуганный взгляд. Но та лишь равнодушно пожала плечами:
– Лучше б она! А теперь его нет, Кать, его больше нет!
– Я знаю, дорогая, знаю. Но тебе надо успокоиться. Зря мы вообще приеха…
– Ка-а-ать… Пусть он вернется!
– Леся, это невозмо…
– Пожалуйста, пусть вернется… – Рыжая сотряслась в очередном рыдании. – Он ведь ничего не понял даже. Раз! И его нет.
Девушки прошли в хвост колонны из автомобилей. Издалека прилетел затихающий судорожный всхлип:
– Раздавило как… как муравья под сапогом…
Липа еще долго смотрела им вслед невидящим взглядом, а в голове мелькали смутные картинки: она стоит перед большим зеркалом, рядом Антон… Его футболка с дурацким принтом рок-группы исполосована, сквозь лоскуты ткани проступают кровавые царапины. Он что-то говорит. Что-то очень важное.
Неужели это на самом деле было? Но когда? Где? В памяти тихо прошелестело:
– Значит, ты правду сказал, – пробормотала Липа вслух.
– Кто? – не поняла мама.
– Антон.
Мама снова охнула, принялась щупать ее лоб:
– Липушка, может, водички?