– Клементина тебя не потеряла?
– Сестра весь вечер в клубном зале. Играет с мадам Торн в бридж, – быстро проговорила Лидия. – По-моему, отлично проводит время.
– Спасибо, святые заступники, – выдохнула я себе под нос, радуясь, что тетки сумели как-то ловко самоустраниться. – Тогда что у тебя стряслось? Ты выглядишь… взбудораженной.
Лидия сделала неожиданный выпад и, попутно огрев меня учебником по налаживанию семейных отношений, стиснула в объятиях.
– Спасибо тебе, Тереза!
– За что? – оторопела я.
– За то, что позволила приехать в Сиал! Это лучшее, что случилось со мной за всю жизнь!
Как причудливо, оказывается, на людей действует чистый горный воздух. Только не пойму: благотворно или отравляюще? Лидия просветлела душой или помутилась рассудком? В принципе, одно другое не исключает.
– Послушай… – Я осторожно отстранилась и с подозрением посмотрела во взволнованное лицо тетки. – У тебя какие-то проблемы, да? Ты, может, сломала лыжи и не знаешь, как сказать Клементине о штрафе?
– Какой еще штраф? – Она несколько поостыла и даже выпустила меня из тесного кольца рук. – Не ломала я никаких лыж. Ты просто не понимаешь!
– Ты права, но кажется, что ты кому-то задолжала, – согласилась я, начиная тихонечко утверждаться в мысли, что Лидия упала на склоне и от удара у нее скособочился чердак.
– Себе я задолжала!
– Теперь я понимаю еще меньше.
– Мне тридцать два! – с чувством напомнила она о своем возрасте. – Я уже махнула на себя рукой и понятия не имела, что могу быть такой невероятно счастливой!
– Ты влюбилась в своего тренера по лыжам? – быстро оглядев пустой коридор, перешла я на заговорщицкий шепот.
– Не только я, Тереза, – тихонечко отозвалась она.
– В смысле, несколько женщин влюбились в тренера? Вы там не передрались лыжными палками?
– Святые заступники! Он тоже признался мне сегодня, что испытывает чувства! – Обычно спокойная и даже флегматичная Лидия начала сердиться, что было невероятным. – Возьми, Тереза! Возвращаю твою книгу, этот уникальный источник знаний о мужчинах. Обязательно ее прочти.
Она пихнула мне в руки подаренный соратницами томик, завернутый в обложку из бумаги в цветочный рисунок.
– Непременно, – пообещала я, невольно сжимая томик в руках.