Луна костяной волшебницы

– Хорошо, – говорит Жюли, пряча флейту в карман. – А теперь давай заберем то, ради чего действительно сюда пришли. – Она вертит в руках нож. – Ну же, Бастьен.

На его лице вновь появляется решительность, но я вижу, как дрожит его рука, сжимающая нож. Они с Жюли шагают ко мне. Но не знают, что между нами стоит Скованная душа женщины.

Я отступаю назад, чтобы оставить побольше места для схватки. Но мне по силам справиться с четырьмя противниками. Правда, Марсель отступает назад.

– У Аилессы мой нож, – напоминает он.

Жюли с тревогой косится на него.

– Держись поблизости, слышишь? Мы не знаем, что…

Но он торопливо уходит прочь.

– Марсель, подожди!

Осталось трое. Еще лучше.

Жюли стискивает зубы и смотрит на меня. И нападает первой. Но это меня не удивляет. Ее нож рассекает воздух передо мной, вот только я успеваю подпрыгнуть и перекувыркнуться у нее над головой. А затем, прежде чем ей удается среагировать, приземляюсь на носки и ударяю ее по руке. Она шипит и поворачивается ко мне лицом. После чего еще трижды пытается ударить меня в те места, где раны не причинят сильной боли. Но я с легкостью блокирую ее удары. Она сражается в том же стиле, что и Бастьен на Кастельпонте.

Он замер неподалеку, хмуро сдвинув брови. Он колеблется или просто поджидает удачного момента, чтобы вмешаться в наше сражение?

Еще две сияющих chazoure души появляются над утесом, как два восходящих солнца. И их тела так же обмотаны цепями. Они не мешкают, как женщина с драгоценностями, а, вскочив на ноги, тут же бросаются ко мне. Но Жюли преграждает им путь.

– Берегись!

Но она не слушает меня. И один из Скованных – мужчина – хватает ее за талию и отталкивает в сторону. С криком она пролетает чуть больше метра, после чего падает на землю. А Скованный тут же бросается на меня. Я готовлюсь нанести удар, но кто-то стискивает мое горло, не давая вздохнуть. Это Скованная душа женщины стянула мою шею бархатной лентой. Я задыхаюсь, но пытаюсь вырваться из ее хватки, но Скованный бьет меня в живот. Мои глаза тут же закрываются от шока и нахлынувшей боли. А ведь я чувствую, как третий Скованный кружит вокруг, словно стервятник.

Я открываю глаза, но перед ними вспыхивают белые пятна. Сквозь них я умудряюсь рассмотреть Бастьена. Он пытается добраться до меня, рассекая воздух ножом. Ведь ему не удастся снова похитить меня, если я умру.

Он не проживет долго, если я умру.

И я не смогу отдать флейту матери, если умру.

Думай, Аилесса. Но мысли путаются в голове от нехватки кислорода.

Я прижимаюсь спиной к женщине, чтобы удержаться на ногах. А когда Скованный вновь бросается на меня, поднимаю ноги и сильно пинаю его в грудь. Мужчина мгновенно падает на спину и катится по земле. И тут я вспоминаю про свой нож. Как мне удалось не выронить его? Упершись ногами в землю, я закидываю руку за плечо и прорезаю женщине сначала левое, а потом и правое запястье. С яростным криком она отпускает меня. Я резко втягиваю воздух в горящие легкие, после чего толкаю ее в третьего Скованного, лишая возможности броситься на меня в атаку. И прежде чем они вновь обретут равновесие, подпрыгиваю, разворачиваю нож клинком вниз и обрушиваюсь сначала на одного, а затем на вторую. Ранив их как можно сильнее, я бросаюсь к входу на лестницу.

Не успеваю убежать далеко. Из-за двух валунов появляются трое Скованных. А через мгновение еще двое. Я останавливаюсь и начинаю отступать назад.