Луна костяной волшебницы

22
18
20
22
24
26
28
30

Я подхватываю камень и бросаю в воздух. Он летит по дуге, но вскоре застывает, врезаясь в одну из душ.

– Ты нашел Жюли? – спрашиваю я.

Нет смысла тратить время на подтверждение того, что он оказался прав.

– Нет. – Капли дождя стекают по его напряженному подбородку, когда он вновь замахивается флагштоком. – Завтра вновь попытаюсь отыскать их.

От этого известия все сжимается в желудке.

– Что нам теперь делать?

Мертвые окружают нас, заставляя отступать к стене здания.

Бастьен быстро оглядывается по сторонам.

– Следуй за мной, – говорит он и скрывается в узком проулке между зданиями, которого я даже не заметила.

Не обращая внимания на слабость, я бегу за ним на дрожащих ногах. Плечи царапаются о стены зданий, а мертвецы кричат у меня за спиной. Но здесь они хотя бы могут преследовать нас только по одному.

Дождь яростно хлещет по телу, когда мы выбегаем во двор и несемся через него к конюшне. Бастьен пинком выбивает замок и распахивает ворота, а затем передает флагшток мне. Я разворачиваюсь и пронзаю им, словно копьем, воздух. И не промахиваюсь. Потому что капли сильного дождя помогают определить контуры тела.

Спустя мгновение из конюшни выскакивает Бастьен на большой серой лошади и тянется ко мне. Беспокойство вперемешку с предвкушением разливаются по венам. Я никогда раньше не ездила на лошади. Пронзив копьем еще одну приблизившуюся душу, я хватаю Бастьена за руку.

Он усаживает меня в седло позади себя и галопом выезжает со двора на более широкую улицу.

– Стой, вор! – кричит кто-то из открытого окна.

С моих губ срывается смех. И я не могу его сдержать. Несмотря на усталость и злобные крики мертвых, трепет от того, что я еду верхом на животном и чувствую, как его мышцы бугрятся подо мной, возбуждает.

Улицы Довра, освещаемые вспышками молний, проносятся мимо. Бастьен сворачивает то на одну, то на другую, стараясь оторваться от мертвецов. Но мне удается заметить лишь арочные фасады, куполообразные башни и скромные жилища с соломенными крышами. Мне запрещено находиться в этом городе, но осознание, что я нарушила этот запрет, еще больше подогревает мой восторг. И меня совершенно не волнует, насколько это взбесит маму.

Я сильнее сжимаю грудь Бастьена, когда он направляет лошадь в очередной переулок и сбавляет шаг, чтобы свернуть в еще один укромный уголок. Полуразрушенные шпили церкви выглядывают из-под крыш. Бастьен спрыгивает и помогает спуститься мне.

– Отсюда пойдем пешком, – говорит он. – Но старайся вести себя тихо. – Он срывает с себя мокрый плащ, накидывает его мне на плечи, а затем натягивает на голову капюшон. – И не привлекай внимания.

Я смотрю в его синие, как море, глаза и на капли дождя, повисшие на ресницах. Может, всему виной шишка на голове, но у меня подкашиваются колени.

– Куда мы идем?