Я вновь атакую маму. Но она в очередной раз уходит от удара.
– Что за глупости. Я же сказала тебе, что люблю тебя…
– Что же это за любовь, если ты ее никогда не показывала.
Мама ударяет меня по предплечью. Рука отлетает от силы удара, но мне удается удержать нож. И я вновь замахиваюсь на нее.
– Перестань!
Она делает подсечку, и я падаю на мост и едва не соскальзываю с края.
– Я сделала то, что должна была. – Мама откидывает с лица выбившуюся прядь. – Чтобы ты никогда не ощутила мою злость.
Я усмехаюсь.
– Злость, что я недостаточно хороша для тебя?
– Нет, Аилесса. – В ее голосе проскальзывают нетерпеливые нотки. – Я злилась на богов. Ты стала постоянным напоминанием того, что они у меня украли.
Слезы ярости обжигают мне щеки. Так вот почему ее совершенно не волновала я? Потому что она любила другого мужчину, а не моего отца? Я вскакиваю на ноги прежде, чем успеваю это осознать, впервые в жизни превзойдя мать в скорости. А затем резко взмахиваю ножом, оставляя глубокий порез на ее руке.
Она втягивает воздух и наотмашь бьет меня по лицу. Со всей силы.
Перед глазами тут же вспыхивают звездочки. Я наклоняюсь вперед, пошатываясь от боли.
– Прекратите! Вы обе! – кричит Сабина.
Все еще приходя в себя от удара, я перевожу взгляд на нее. Подруга стоит на выступе, удерживая нож у шеи Каза.
– Аилесса, она же наша мать!
Я удивленно смотрю на нее.
– Нет! – предупреждающе кричит Сабина.
И в следующее мгновение острая боль пронзает мой затылок.
Слабость моментально окутывает мое тело. Я с трудом выпрямляюсь, а затем вскидываю руку к груди.