– Я люблю вишню, да. Но важно не это, а то, что дождя не будет, точно тебе говорю!
Ливень начался через несколько минут. Природа не жалела воды, и без того темное небо заволокли тучи. Они набухали и набухали, как будто кто-то добавлял в них влагу, а дождь усиливался.
Вера и Дима забежали под первый попавшийся маленький козырек подъезда. С волос их стекала вода, похолодало. Обшарпанные стены почти развалившегося дома уюта обстановке не добавляли.
– Не комментируй, пожалуйста, – тихо сказала Вера.
– Что не комментировать? Метеорологические способности твоей Вишни? Хорошо, тем более, раз способностей нет, чего о них говорить. – Дима рассмеялся. Вера сначала пробовала смыкать губы, но очень быстро расплылась в улыбке.
Потом они не говорили. Только стояли, прижавшись друг к другу плечами, и смотрели на стену дождя, которая чудом не касалась их. Дима не отводил задумчивого взгляда от луж, которым, казалось, покой от капель только снился. Мощь разбушевавшейся стихии вытеснила из его сердца переживания о будущем. Он вдруг подумал: «Как-нибудь выкручусь! Какое значение имеют экзамены в масштабе такого могущества?»
– Боже мой, дерево сейчас надломится от ветра, – услышал Дима Верочкин шепот рядом.
Он повернул голову и посмотрел на нее. Губы у нее посинели и тряслись, лицо облепили мокрые пряди, а он подумал: «Как хороша… Век бы смотрел!» И куда только делись мысли о Наде? Как будто и не было их, как будто они были наваждением, сном, и сейчас, услышав шум непогоды, он проснулся: резко, как от толчка, но проснулся. Мир стал четким, контрастным. Раньше мир был каким-то мягким и сглаженным, перед глазами постоянно расплывался, а сейчас, очнувшись, Дима ощутил себя зорким ястребом, способным рассмотреть мышку с высоты облаков.
Вдруг он услышал:
Дима снова посмотрел на Верочку. Она переступала с ноги на ногу и напевала под нос. Такой простой и близкой показалась она Диме в этот момент, что сердце его сжалось от нахлынувших чувств.
– Замерзла? – вдруг понял он. – Сейчас! – Он стал снимать свой плащ.
– Нет, что ты! Ты тоже замерзнешь.
– Тогда я обниму тебя?
– Зачем? – Верочка заправила мокрую прядь за ухо.
– Чтобы согреть! Обнять? – спросил он еще раз на всякий случай.
– Обними.