– Как ты это сделал?
Вопрос Акроша прозвучал сразу, как только развеялась белесая дымка, окончательно покинувшая королевское тело. Последние движения дались с трудом, это было похоже на извлечение глубоко засевшей занозы, когда даже вытащив ее, не испытываешь в полной мере облегчения. Только боль от мелких заусенцев, что прорезали тысячью мельчайших игл кожу.
Дело было сделано. На теле маршала не осталось и следа от жутких ран, нанесенных местными обитателями. Шея лишилась песчаных струпьев, горло избавилось от язв, исчезли кошмарные ожоги. Мужчина излечился полностью и теперь ясно взирал на короля, устало опустившегося на песок.
– Тебе лучше не знать, – вяло отмахнулся Ник, прикрывая глаза.
Вот, что чувствует Селеста, исцеляя. Глубокое удовлетворение. Хорошая работа. Неудивительно, что белокрылая так за нее цеплялась, когда он… Отказав себе в последних мыслях, король поднялся, помогая встать Акрошу, и огляделся. Лишившись силы, он не утратил связи с ариусом, как поначалу опасался. Нет, его путеводная звезда все так же указывала куда-то, где, как он предполагал, находится север.
– Идем, мы и так изрядно задержались.
– Пожалуй, стоит подумать о том, как будем выбираться. Совсем скоро мы останемся в кромешной тьме.
Ник удивленно оглянулся, а потом догадался, в чем суть. Свет. Голубоватое сияние в груди меркло. Пока еще не слишком быстро, но, приложив руку, он почувствовал ослабление пульсации, плавный спад исходящего заряда. Видимо, это место влияет и на него. Видимо, оно осознало, что дает им волю к сопротивлению, и принялось за единственную защиту от неведомых тварей.
Счистив с себя песок, король заметил, как тут же взлетели вверх новые щупальца пустыни. Они тянулись к нему, и как бы Ник ни сторонился, все время норовили забраться именно на его грудь.
– Придется поторопиться.
Они побежали, благо в этом месте им не была знакома усталость. И вот удивительно – если первый их поход походил на затяжное погружение в сон, то теперь они с какой-то небывалой легкостью сопротивлялись видениям этого места. Король находил утешение в словах Клэрии, в обещаниях, что дал на прощание. А маршал, исцелившись, больше не чувствовал в себе привязанности к смерти, теперь он жаждал жизни, и эта жажда пока утоляла песчаный голод. К несчастью, свет погас до того, как они достигли цели. В тот самый момент, когда Никлос понял, как близко они подобрались к ариусу.
– Придется лететь, придется драться с тварями, но мы должны добраться! – закричал он, на ходу трансформируясь в дракона.
Его воплю вторили встрепенувшиеся стражи, что следовали за ними в отдалении. Они чуяли слабину, видели, как мало осталось света. И когда он померк, а драконы, не сумев преодолеть по воздуху и пары метров, были вынуждены спуститься на землю и бежать, как ящерицы, твари бросились вперед с воинственным клекотом.
Акрош озлобленно завыл, нервно дергая хвостом из стороны в сторону. Только что он отмел парочку, нанеся им смертельные раны. Но в этом месте не было смерти, и края плоти затянулись песком, сделав монстров еще более жестокими. Дракону приходилось испускать огонь, чтобы видеть, с кем он дерется, и он пытался знаками приказать Никлосу бросить его и бежать одному. Он хотел дать Его Величеству шанс, вот только король не послушал и встал рядом, спина к спине, хвостом сметая очередную тварь, внешне напоминавшую безволосую гиену с провалами вместо носа и глаз. Они видели тьмой. Им не нужен был свет.
В отличие от драконов, у которых заканчивался запас драконьего пламени.
Как держать круговую оборону, ориентируясь только на слабые вспышки огня, сражаясь скорее на ощупь, отражая клыки и получая новые раны, откуда не ждешь? Как можно предугадать, что перед тобой – когти противника или товарища, завертевшегося в пылу сражения и сместившегося напротив тебя?! Все это бесполезно! Глупо! Это бой с собственной тенью в полной темноте, когда не слышишь дыхания, настолько громко лязгают клыки врага!
Это запах поражения, пропитывающий тебя не песком, а пеплом. Это предчувствие, что следующий пропущенный удар станет роковым, и через миг ты уже забудешь, зачем вообще нужно сражаться, что такое битва, и ради чего ввязался в безнадежную затею! Это всего лишь миг, отделяющий надежду от сухой обреченности, когда уже слышишь предвкушение в воплях монстров, усиливающих напор.
И это яркий свет, разрезающий тьму, освещая бессчетное воинство, окружившее изможденных драконов, почти погребенных в зыбучем песке.
Невыносимый вопль пронесся над пустыней. Вспыхнула стража мертвых, превращаясь в крупные хлопья сажи. А свет с небес спускался к ним, пока мужчины возвращали себе человеческие тела, поднимаясь из песка, как восстающие из пепла птицы феникс.
Сияние исходило от человеческой фигуры, прямо изо лба, ослабевая по мере приближения к воинам. И как бы они ни были рады чудесному избавлению, вид их спасителя уничтожил надежду. За ними явился Ктуул.
ebooksa