– Ты должен найти Арта. Пожалуйста, ты должен передать ему, что я жива и в порядке. Должен сказать, что, вопреки всему, я любила и буду любить его! Прошу тебя, Ник, сделай это!
Мой голос звучал отчетливо, но все вокруг исчезало в дымке, кроме лучезарной и зловещей улыбки вечного, сверкающей, как маяк в ночи. Он смотрел на меня, но на самом деле его тянуло к Никлосу. Я видела в его движениях, в наклоне туловища повадки хищника рядом с добычей. И если Туула притворялась человеком, играя в сумраке эмоций смертных, Ктуул находился на той стороне вечности – его желания были куда более масштабными и всеобъемлющими. Между ним и Ником – моя душа. И во взгляде старого бога я прочла, что он собирается ее разрушить.
Просыпаюсь, выныривая из болотной горячки, вся в поту и с болью в мышцах. Кружится голова и отчаянно хочется пить. Протянутая рука с божественным стаканом, вода в котором танцует в бликах от кубиков льда, кажется истинным спасением. И я пью, наслаждаясь холодным конденсатом, стекающим по пальцам, закрыв глаза и думая, что стою под тропическим ливнем после раскаленного солнца.
Позже Ктуул утирает с губ остатки воды, аккуратно проходясь пальцами по подбородку и обтирая мои пальчики, каждый в отдельности. Опасное молчание наполняет голову воспоминаниями о нашем расставании, отчего вспыхивают алым кончики моих ушей. Я была грязной. Я была фальшивой. Но это была я. Во мне действительно есть эта порочность. Не зря Туула как-то заявила, что мы родственные души. Она сказала, что в моей жизни видит отражение своей.
Теперь я боялась, что она не лгала.
– Ты снова спас Ника? Вытащил из мира мертвых, а потом из зеркал? Что теперь? Он вернется сюда?
– Не торопись ты так, – с укоризной протянул он, убирая ресничку с моего носа, – к тому же, зачем ему спешить? Может, Никлосу стоит задержаться, а нам – узнать друг друга поближе? – его недвусмысленный намек вынудил меня покраснеть с ног до головы, и я поджала пяточки.
А потом с удивлением отбросила край одеяла и уставилась на пальцы. Они шевелились. И колени, и бедра – я чувствовала абсолютно все! Ноги были как новенькие, и я поддалась восторгу, вылетая из постели и прыгая до потолка, с наслаждением ощущая, как работают мышцы.
Я боялась слабости после месячной неподвижности, боялась атрофии и того, что придется долго восстанавливаться. Но нет – вечный вернул все, и даже больше. Никогда прежде я так хорошо себя не чувствовала! Как будто в меня вновь вдохнули искру жизни.
– Я решил, что тебе понадобятся ноги для грядущего путешествия, – облокотившись о кровать и любуясь моим первобытным танцем, заявил Ктуул. – Кстати, не хочешь поблагодарить за выздоровление? – он демонстративно постучал пальцем по своей щеке, и мою радость как ветром сдуло.
В горле встал ком, я пошатнулась и увидела себя на операционном столе абсолютно голой и с длинными разрезами на ногах: от бедер и до колен, в паху, на лодыжках, вдоль голеней и на стопах. Ощутила прикосновения тонких игл, переливающихся радужным серебром, почувствовала пальцы, горячей поступью проходящиеся под кожей, чтобы вернуть моим мышцам подвижность.
Он улыбался, я отчетливо слышала, как вечный напевает какую-то мелодию, занимаясь мной. Но глаза, эти золотые глаза, пылали холодом ученого, безразличного к чувствам подопытного кролика.
Видение исчезло так же резко, как и пришло.
Я медленно подошла к Ктуулу и попыталась мимолетно коснуться его, однако он ухватил меня за талию и опрокинул на кровать, оказываясь сверху.
– Всего лишь жалкий поцелуй? Как за шоколадную конфетку? Я надеялся, что ты расщедришься на более стоящее дельце, – он сжал мое запястье и спустил руку к своим брюкам. – Продолжим, на чем остановились?
Моя реакция оказалась настолько красноречивой, настолько мученической, что он захохотал в голос, отпуская и позволяя отползти на другой конец кровати.
– Ты просто прелесть! Юность мешается с желанием стать опытной женщиной. Ты примеряешь маски, но совершенно не умеешь их носить! Пора бы определиться, Сэл, к какой категории ты относишься. Я приветствую любую. Невинность приятно покорять и подавлять. Опытность – завоевывать и ломать. Финал всегда один – я остаюсь в выигрыше, – с отеческим теплом говорил вечный. – Ну да ладно. Подумай над своими желаниями позднее и не забудь отчитаться о результатах!
Красноречивое молчание отозвалось в нем новым приступом хохота. Он смеялся, утирая воображаемые слезы, как если бы я действительно сделала что-то безумно забавное, кривляясь при этом, как настоящий паяц. Отнюдь, я видела его насквозь, настолько он был прозрачен. И когда смех прекратился, как по щелчку пальцев, даже не вздрогнула, ожидая дальнейших действий старого бога.
– Скучно, – сухо заключил он, вставая с кровати и за руку вытаскивая из нее меня.
ebooksa