И тогда сила вернулась. Она разлетелась по каждой клеточке тела, подбрасывая в воздух и откидывая Лиама. Сила затрепетала под кожей, проникая в сосуды и заполняя их блестящей, белоснежной жидкостью, что, как пар, окутала меня, поднимая выше к потолку. Мои руки, прижатые к груди в попытке защититься от ударов отчима, блестели серебром, изгибаясь под вернувшейся силой.
Я ощутила себя цельной. Собранной по кускам обратно в ту, кем являлась на самом деле. Это моя суть. Это мое настоящее. Мое. Мое. Мое!
Спустившись вниз, запустила крыльями ариус, разбросав в разные стороны сбежавшихся людей и драконов. Мать захлебывалась слезами, Артан что-то кричал, но я не слышала, будто попав в кокон из тонкой ноты, звучащей внутри меня. Я видела лица Калисты и Деяна. Видела пытавшегося подняться со сломанными ребрами Лиама. Видела драконов, толпившихся в дверях и в немом ужасе таращившихся на меня. Я видела сквозь стены. Видела, как Фелия плачет навзрыд, и ее слезы окрашены красным. Видела других эльфов и даже слышала их чувства – ненависть, презрение, отвращение. Только Райли оставался невозмутимым. Он был далеко отсюда, но будто почуял мой взгляд и с печалью посмотрел в ответ.
Все вокруг окрашено красным, и я как белая капля молока посередине. А передо мной – бездыханное тело Кирста.
– Прости меня, – прошептала я, не обращаясь ни к кому конкретно.
Закрыв глаза, опускаю руки на малыша, и все уроки Кукулейко всплывают в одночасье, наполняясь иным, более глубоким смыслом. Я сама была преградой для того, чтобы использовать ариус на полную. Я была своим стопором. Но после того, что сделала, все преграды пали.
Мощный поток ариуса влетел в Кирста, полностью закрывая светом ребенка от остальных. Сквозь пелену слышу их крики, попытки вырваться из белых пут, но тщетно. И пока над комнатой не зазвучал пронзительный визг малыша, ничего не закончилось.
Я воскресила его.
Алиста бросилась к своему сыну, обхватывая его так, чтобы заслонить от меня, но мне было уже все равно. Я смогла сделать это. Смогла перешагнуть край, окунуться в темноту и выудить душу Кирста, а вместе с этим заново запустить сердце и мозг. Я как будто видела изнанку мира, видела все крючки, скрутки, переплетенные нити, видела недостающее. Видела истину жизни. И она доступна мне.
Я могу воскрешать мертвецов. Могу вернуть папу. Вернуть всех, кого потеряла.
Эхом зазвучал голос Кукулейко: «Эта сила – не для людей. Это сила богов». И теперь я понимала, что слово «бог» не имеет никакого отношения к тому, во что превратился Ктуул, и чего он ждет от нас. Это варварское подобие власти у никчемной души.
Мои мысли бежали с такой скоростью, что я прижала руки к ушам, пытаясь вернуть себя в тело. Еще секунда – и меня бы разорвало на части, сформировав поток бесконечности, устремленный в ядро планеты и обратно.
Вновь сшив себя в тело женщины, задрала голову, оглядываясь и видя настороженные лица, напуганные моими трансформациями. Я заметила, что волосы мои выгорели, а тело вновь приобрело молочную белизну – совсем как тогда, после возвращения из обличия ше́лки. Тем отчетливее виднелись потоки ариуса, пульсирующие и выступающие вместо вен. Во рту ощущался привкус холода. На мне не осталось и следа от ударов Лиама. Я стала совершенной.
Покачав головой, без слов направилась к выходу. Люди расступились, отшатываясь, как если бы я была зараженной. Больше нет никакой святой Селесты.
Я стала злом в чистом виде. Извращением. Уродством. За этой сияющей белизной скрывается гнилая душа, осмелившаяся убить ребенка. Он мог не выжить. Я могла не вернуть ариус. Или же не суметь воскресить мальчика. Но я осмелилась. И удача не оправдывает моих действий. С этим пятном я и спущусь в ад, если выживу.
Вместе с возвращением ариуса я почувствовала и нориус. Ощутила всем сердцем связь с этой силой и неумолимое притяжение, почти жажду оказаться рядом. Никлос в большой беде. Он сражается из последних сил, и я должна быть возле него!
Кажется, я уже достигла пределов леса, когда Артан нагнал меня и крикнул:
– И ты вот так уйдешь? После всего, что сделала?!
Это заставило меня остановиться. Заставило сжать кулаки, удерживая себя на месте. Я не могу уйти вот так.
Поднялся ветер, и с деревьев слетели последние рыжие листья. Принюхавшись, я сообразила, что именно происходит с Ауэрскими лесами, и усмехнулась про себя. Клэрия бы сразу догадалась. Она знает, что такое радиация.
ebooksa