Ты бросаешь вызов?

— Чувствуешь себя виноватым, Пудель?

Его глаза встретились с моими, сверкая.

— Это не смешно.

— Что не смешного, Пудель?

— Лила, — предупредил он.

— Да, Пудель.

— Ты ранена!

Я прижала палец к щеке и поморщилась, затем кивнула ему в подтверждение.

— Ага, я это чувствую.

Он кипятился, молча. Его челюсти сжались, и я могла поклясться, что слышала, как скрежетали его зубы. Наконец-то я освободила беднягу от его страданий.

— Я не виню тебя. Бетани была стервой. Я разобралась с этим, и теперь все кончено. Маленькие царапины не причинят мне вреда, потому что они не оставляют постоянных шрамов.

Мэддокс встал и предложил мне руку. Я схватила ее, и он поднял меня на ноги.

— Отлично. Позволь мне отвезти тебя домой.

Мир остановился от его слов, и мои колени ослабли.

Я вдруг забыла, как дышать, когда мои глаза заслезились. Пот струился по моему лбу и между грудей. Я подавилась слюной, так как от мучительного ощущения в желудке меня хотелось вырвать.

Длинный неровный шрам между грудями пульсировал призрачной болью, напоминая. Это больше не было больно, но мое тело и мой разум помнили боль.

— Нет, — выдавила я.

Мэддокс схватил меня за локоть.

— Черт возьми, Лила. Просто позволь мне…

— Нет!