Ты бросаешь вызов?

Я заглянула внутрь и улыбнулась. Мятно-шоколадный маффин. Я откусила кусочек, переводя взгляд на Мэддокса и обнаружив, что он уже смотрит на меня.

Мне не нужно было признаваться Мэддоксу в своей безграничной любви. То, что у нас было, — это несказанное понимание с невысказанными словами и чувство, которое мы не могли объяснить. Любовь была слишком простым словом, чтобы описать это, потому что любовь была черно-белой. Любить или не любить — между ними не было промежутка.

То, что у нас было… это был калейдоскоп красок.

ГЛАВА 25

Мэддокс

— Он мне не нравится, — прорычал я, скрестив руки на груди. Я застыл перед дверью, как будто мог каким-то образом помешать ей уйти.

Лила закатила глаза, наклонилась и коснулась пальцев ног. Она потянулась, и мне пришлось отвести взгляд, потому что, черт возьми, ее задница выглядела великолепно в этих джинсах.

Меня разозлила собственная реакция и вся эта ситуация. И я точно не знал, почему.

— Это не тебе решать, — сказала она певучим голосом. Иногда мне хотелось, чтобы она боялась меня. Это сделало бы всю эту дружбу проще, но нет. Лила Гарсия была чертовски дерзкой и постоянно бодалась со мной лбами. — Ты не пойдешь с ним на свидание. Я пойду.

Да, это была именно моя проблема.

Она собиралась на свидание.

С кем-то. Друг Грейсона. Гребаное свидание, которое устроила Райли. Теперь, когда у нее появился парень, она полагала, что Лиле тоже нужен мужчина в ее жизни.

Ну, черт возьми, у нее уже был мужчина. Я.

— Я ему не доверяю, — снова сказал я.

Лила повернулась ко мне, уперев руки в бедра. На ней был макияж, который она делала редко. Рваные джинсы, ботильоны и черная майка, что должно быть запрещено. Конечно, у Лилы не было больших сисек, но ее сиськи выглядели сочно в этой майке. Сочная, грешная, запретная… и…

Черт, она даже накрасила ногти. Она выглядела… красивой. Для него.

— Ты даже никогда не встречался с ним, — возразила она. Моя челюсть сжалась, и я был готов лопнуть вену.

— Он может быть чертовым убийцей, насколько нам известно! — Он мог причинить ей боль…

И он был не я.

Глаза Лилы превратились в щелочки, и она высоко вздернула подбородок, бросая на меня свой надменный взгляд. Она действительно освоила этот взгляд, который говорит: «Ты мне не начальник, и я могу делать все, что захочу».