Ты бросаешь вызов?

Как только она вышла за пределы слышимости, я двинулась вперед. Все мое тело содрогнулось от гнева. Я бы не сказала, что я была жестоким человеком, но в тот момент я чувствовала себя довольно агрессивно.

— Какого черта ты здесь делаешь, тупица?

Он повернулся ко мне спиной, поднимая еще одну коробку через плечо. Он занес ее в морозильную камеру и поставил на пол. Мэддокс вышел и направился за другой коробкой, но я встала на его пути.

Прислонившись спиной к стене, он скрестил лодыжки и руки на груди. Сегодня он был одет в черную рубашку и черные джинсы с рваными коленями, а также в коричневые кожаные ботинки, как в ту ночь в Доме с привидениями. Странно было видеть его в чем-то другом, кроме униформы Беркшира.

Он выглядел… нормальным. Вместо звездного защитника Беркшира, которого я презирала.

— Я задала тебе вопрос. Что ты здесь делаешь?

Мэддокс склонил голову набок, весело глядя на меня.

— Чтобы работать, Гарсия. Все просто.

Я нетерпеливо постукивала ногой по земле, не попадаясь на его дурацкие игры. Работать? Да, правильно.

— Тебе не нужно работать. Разве твои родители не дают тебе пособие? Твоя кредитная карта, вероятно, безлимитна.

На короткую секунду я заметила, как потемнели его глаза, как будто он разочаровался во мне. Но оно исчезло слишком быстро, заставив меня задуматься, было ли то, что я видела, реальным или просто моим воображением. Он цокнул, качая головой.

— Видишь ли, это твоя проблема. Ты слишком много предполагаешь.

Я ничего не предполагала. Он был не просто богат; Мэддокс был неприлично богат. Ему не нужна была подработка, особенно в продуктовом магазине моих бабушки и дедушки. Ему никогда не нужно было работать.

Но нет, он должен был быть здесь. Единственные два дня, когда Мэддокс не был придурком каждую минуту — мои единственные два спокойных дня, он должен был прийти и все испортить.

— Как ты уговорил мою бабушку согласиться на это?

— Это было очень просто. Я улыбнулся.

Разочарованный звук вырвался из моего горла, и я провела рукой по лицу.

— Мэддокс, — проворчала я себе под нос.

Он оттолкнулся от стены и прошел мимо меня, чтобы поднять еще одну коричневую коробку. Его рубашка растянулась на плечах, когда он поставил ее на верхнюю полку и старательно расставил все коробки в порядке истечения срока годности.

— Она думает, что я очаровательный и милый. Поверь мне, это первый раз, когда кто-то назвал меня милым. Шокирует, правда?