Сердце призрака

Лукас глубоко вздохнул.

– Наверное, вам с отцом никогда не приходило на ум, что в доме все еще хранится много старых вещей.

Я растерянно пожала плечами. У отца была привычка скупать заложенную недвижимость или собственность продавцов, стремившихся ее ликвидировать. Частенько именно из-за этого в домах находилось огромное количество дополнительных принадлежностей: хлам, от которого предыдущие домовладельцы не удосужились избавиться вовремя. «Молдавия» в этом отношении ничем от них не отличалась, за исключением того, что весь антиквариат будто бы принадлежал этому дому с самого начала и оставался с ним до конца. Включая пианино.

– Кто-то хотел его выбросить, – предположила я. – И что потом?

– Сердечный приступ, – ответил Лукас. – Умер на месте.

Я сжала ладони в кулак и снова закрыла усталые глаза, которые, возможно, сегодня больше не закроются, потому что после беседы с Лукасом единственное, чего я добилась – это ухудшения обстоятельств, как и предрекал Эрик. И теперь не только я могла пострадать.

– Тогда ты в курсе, почему вам нельзя в поместье, – сказала я.

– Если ты не позволишь мне прийти, – мягким, но удивительно отважным голосом произнес он, – тогда тебе придется уехать.

Я посмотрела на него с грустной улыбкой на лице.

– Так значит, ты сам расскажешь моему отцу о причине, почему ему стоит распрощаться с новым особняком?

– Н-нет, – сказал он, отводя от меня взгляд. – Я бы хотел сохранить возможность с тобой видеться.

На мгновение буря внутри меня утихла. «Видеться». Эти заветные слова Лукас произнес так, будто я была ему небезразлична и поэтому каждую минуту своей жизни он хотел меня защищать. Однако я никак не могла выбросить из головы Шарлотту. Больше всего на свете мне хотелось телепортироваться в то время, когда она, как надоедливый призрак, которых и так слишком много развелось в моем мире, успокоится и перестанет кружиться около нас с Лукасом. Но помимо нее, у меня были и другие серьезные проблемы.

Я очень хотела рассказать Лукасу об Эрике и, нахмурившись, нервно прикусила губу. Однако этот кусочек головоломки я все еще не решалась ему доверить, потому что, если бы Лукасу стало известно обо всем, что творилось в моем доме, он бы непременно созвал ко мне весь свой отряд.

– И что же мне теперь делать? – прошептала я, словно обращаясь к самой себе.

– Есть кое-что… – перебил он меня.

Я окинула его пристальным взглядом, будто предчувствуя, что он собирался вовлечь меня во что-то опасное.

– Думаю, я знаю того, кто может нам помочь, – ответил он. – Человека, которому можно довериться и не беспокоиться о доказательствах. Если… если ты не возражаешь, то я попробую с ним связаться.

Мысли о том, что кто-то может пострадать из-за моего дома, были невыносимы. Но Лукас знал того, кто мог бы нам помочь. Что ж, это лучше, чем идти самим.

– Ладно, – сказала я.

– Но сейчас ничего не изменится, – ответил Лукас.