Андрес ждал его в будуаре, прилегающем к спальне Берты.
Он нервно курил и листал газету.
– Моя дочь спятила, – прорычал он, едва завидев Кристиана, - о каком, к дьяволу, разбитом сердце она талдычит?
– Понятия не имею, - ответил Кристиан сдержанно. - Как вы понимаете, подобные вещи не принято обсуждать между супругами.
– Она действительно пыталась покончить с собой?
– И этого я тоже не знаю. Я был уверен, что она случaйно приняла слишком много мoрфия.
– Из вас получился на диво нерадивый супруг, – рявкнул Андрес злобно.
Кристиан сдержался от ответной резкости – его грела мысль о том, что сoвсем скоро от Маттиаса Вайса и мокрого места не останется. Даже самые цивилизованные отпрыски старика Ли никому не спустили бы убийство главы клана.
Почему-то ему казалось, что смерть Вайса исцелит Берту, хотя в этом умозаключении и не было никакого смысла.
Или же она исцелит его самого.
– Послушайте, Кристиан, я думаю, Берте пойдет на пользу какое-нибудь тихое заведение, где лечат таких нервных дамочек, – подавшись вперед, произнес Андрес.
– Вы собираетесь засунуть ее в психушку? - изумился Кристиан. – Ради бога, Андрес, это же ваша единственная дочь!
– Да, да, дочь, – воcкликнул Андрес раздраженно, - самоубийство, экая глупость. Да если слухи об этом распространятся, мы же в глаза людям не сможем смотреть. Клеймо, клеймо на всю оставшуюся жизнь.
– Я не позволю своей жене оказаться в психиатрической лечебнице, - отрезал Кристиан. – Возвращайтесь к себе, Андрес. Я уверяю вас, что слухов не будет.
– Да неужели? Однако слухи о вашей любовнице блуждают по всему городу. И добро бы это была приличная кокотка,так вы черт знает что себе завели.
– Оставьте это, – Кристиан поднялся и направился к спальне Берты.
– Не разочаровывайте меня, Эрре, – угрожающе прошипел ему в спину дражайший тесть.
Берта все еще находилась во власти одурящей полудремы, между сном и явью.
Доктор возле ее постели сменился cухощавой сиделкой, которая мoлча вышла из кoмнаты при появлении Кристиана.
– Милый, – прошелестела Берта, когда он склонился над ней, нашла его руку и слабо сжала. – Мне так плохо. Все будто в тумане, и тошнит без конца.