Горгона и генерал

Серж Войл, уже изрядно навеселе, не сводил с неё заинтересованного, жгучего взгляда живых черных глаз. Он был смугл, невысок и довольно потрепан жизнью и, очевидно, не воспринимал Найджела как серьезного соперника.

А слухи о романе генерала и горгоны до него еще не дошли.

Войла можно было понять — когда еще в его захолустье залетит такая легкомысленная пташка с яркими перьями и явно готовая к приключениям.

— Почему вы не наливаете мне вина, милый? — спросила она у Найджела, бросая взгляд на Войла из-под ресниц. Серж поспешно вскочил, плеснул в бокал вина из графина и поднес его Гиацинте, так и оставшись в кресле по левую руку от неё.

— Значит, — спросила она, — вы воевали вместе с нашим великим генералом?

— Ходили на карахов, моя госпожа. Двухнедельная война, помните? Впрочем, вы наверное, тогда еще не родились.

— Это та самая война, где было пролито больше вина, чем крови?

— О, вино мы никогда мимо рта не проливали, — засмеялся Войл. — Но вы правы. Победу мы отмечали с размахом. Трапп тогда едва не женился на карахской принцессе, но мы с Паркером вовремя его шарахнули бутылкой по голове, закатали в ковер и притащили к королю Ричарду необремененным.

Гиацинта быстро посмотрела на генерала. Скрестив руки на груди, он откинулся в кресле и задумчиво наблюдал за их воркованием.

— Наш великий генерал так и норовит на ком-то жениться, — покачала она головой, отчего камни в её сережках запрыгали, — вы уже знаете, что он все-таки взял в жены монахиню?

— Правда? — изумился Войл и расхохотался. — Наконец-то научился выбирать женщин, из-за которых тебя не вызовут на дуэль. Правда, могут разверзнуться небеса, и тебя ударит молнией.

Гиацинта рассмеялась хрустальным мелким смехом, отчего заиграли камни уже на её груди.

Войл облизнул губы.

Ей не нужно было больше смотреть на Траппа, чтобы ощущать, как сгущается воздух в комнате.

Что же, генерал, это ты хотел пробудить маменьку.

Наслаждайся.

Бледный от ярости Найджел поднялся на ноги.

— Здесь очень дует, — сказал он, — прошу вас, Гиацинта, — и он довольно бесцеремонно пересадил её подальше от Войла и поближе к Траппу.

Хозяин лишь усмехнулся с пониманием, а лицо генерала начало бронзоветь.

— Расскажи нам о своей жене, — обратился к нему Войл, — как это ты все-таки решился расстаться со своей холостяцкой жизнью? Должно быть, это выдающаяся женщина.