И мы углубились в новые кипы бумаг. Оказалось, что отец Надин был связан с темным магистром Тейнером и после того, как сменилась власть в магистрате, потерял и свою жизнь. Темный магистрат… Может, этот Денни связан с ним? Снова наведаться к Роберту и попросить списки, оставшиеся от магистра Кернера? Хотя б
Поэтому из архива мы с Лиз направились прямо в темный магистрат. Роберт, как и всегда, был на рабочем месте.
— И снова вы, — сказал он задумчиво, увидев нас на пороге.
— А ты ждал кого-то другого? — ответил я.
— Вообще-то да. Но раз уж пришли, проходите. Как продвинулись в разгадке тайн мадемуазель Эверт?
— Поиски наши зашли в тупик, — признался я, присаживаясь напротив Роберта. — И если ты не поможешь, боюсь, ни к чему так и не приведут. Нам удалось выяснить, что сама мадемуазель Эверт сильно темнит по поводу причины появления в башне пустоты. Однако есть зацепка. В ее дом постоянно приходил некий Денни. Фамилия — то ли Сейдон, то ли Сейтер. И так как отец Надин был связан с темным магистратом, то мы и подумали, что родственники этого Денни тоже могли тут отметиться. Проверишь?
— Предлагаешь мне рыться в бумажках? — Роберт изогнул бровь.
— Нет, поручи это своим людям, только самым проверенным. Потому что у нашего врага везде могут быть глаза и уши. Что-то неспокойно мне, Роб.
— Ну, интуиция — это железный аргумент, — усмехнулся магистр. — Лучше бы о свадьбе думали. Кстати, как продвигается подготовка?
Теперь уже слово взяла Лиз, потому что сам я за несколько дней устал больше, чем за весь год. Роберт только посмеивался. Он тоже прекрасно знал директора Рейдеса и понимал масштабы катастрофы. Зато в процессе разговора он написал по визору кому-то из своих подчиненных, и я надеялся, что в ближайшем будущем мы получим хоть что-то о нашем подозреваемом. Час спустя мы попрощались с Робом, я проводил Лиз до гимназии, а сам решил в кои-то веки остаться дома. Анри сегодня как раз вернулся на работу после своего пятидневного отпуска, и Полли скучала в одиночестве. Конечно, сложно назвать одиночеством присутствие двух детей, которые одновременно тащат в разные стороны, но было заметно, что Полли грустит.
— Здравствуй, — сел рядом с ней, и Илберт тут же забрался ей на колени.
— Здравствуй, Фил. — Полина улыбнулась. — Сегодня ночуешь дома?
— Да. — Я даже слегка покраснел. Надо же, как быстро пролетел день. За окнами уже почти стемнело, а я только добрался домой. — Ждешь Анри?
— Думаю, сегодня он вернется позднее обычного. Сам понимаешь, сколько накопилось дел.
— А вдруг повезет?
Полли все-таки улыбнулась. Илберт тут же принялся рассказывать что-то свое, а Мелани уснула, прижавшись к матери.
— Пора спать, — шепотом сказала Полли сыну.
Он пытался было воспротивиться, но я уже подхватил на руки его сестру, а Полина взяла сына. Действительно, час поздний. Надо отдыхать. Мы еще какое-то время провозились, уговаривая Илберта лечь, затем Полина осталась рассказывать ему сказку на ночь, а я прошел в свою комнату — и вовремя, потому что визор поблескивал в темноте. Быстро достал листы и направил на них заклинание.
«Вейран, ты был прав, — значилось в сообщении. — Я нашел дружка Надин. Его зовут Даниэль Сейдон. Ничего особенного, кроме одного немаловажного факта. Темные маги, те, кто постарше, поговаривали, что этот Сейдон — родственник магистра Таймуса, чуть ли не сын. Чуешь, чем пахнет?»
«Спасибо, Роб, — написал в ответ. — Есть адрес на всякий случай? Я предупрежу Андре».