На всякий случай я достал пару пару иголок Златика. Он их отдал мне, настоятельно требуя, чтобы я сохранил их в целости и сохранности! Иначе он мог ослабнуть.
Я его заверил, что они не пропадут.
Взяв иголками между пальцами обеих рук, я чуть ослабил хват. Тогда они пришли в движение.
Словно стрелки компаса, они повернули в одно и то же место. Как раз на эту скалу.
— Идём, — заявил я, возвращая иголки в карманы. — Свят, остаёшься за главного.
— Да, граф Кальмаров! — исполнительно ответил он.
Мы подошли к скале. В ней скрывался едва заметный чёрный проход, прямо вглубь.
Косаткин остановился в раздумьях. А Таня только прижалась ко мне сильнее.
Да, мне тоже было немного не по себе от этого места.
Оттуда веяло холодом морской бури. А в Истинном Виденье я распознал насыщенные волны светло-голубой силы, идущие из прохода.
Цвет тропического моря…
Точно такой же, как цвет в глазах Тани. Она мелко дрожала.
— Всё будет хорошо. Я спасу тебя.
На мой голос она обернулась мгновенно. Внимательно посмотрела мне в глаза и перестала дрожать. Наоборот, чуть-чуть улыбнулась.
— Я верю… граф мой.
Взяв в руки прихваченный заранее макровый фонарь, я сделал шаг вперёд. Таня не отрываясь от моей руки семенила рядом. А Косаткин, наконец, преодолел все сомнения.
Вот что творит пример!
В голове тут же пронеслись воспоминания. Как я повёл своих псионических боевых братьев вперёд, в битве за Берлин.
Тогда нас окружили и должны были вот-вот уничтожить перекрёстным огнём.
Но я выгадал момент. И бросился на прорыв, вдохновляя примером своих людей.