– Подметала и обнаружила под нашей кроватью. Закатились, когда ты обронил.
Он посмотрел на Зину внимательно.
– Забери себе.
– Мне зачем?
– Пусть хранятся в шкатулке на чёрный день…
В другой раз обнаружила Зина в прихожей возле вешалки кулон с бриллиантом чистой воды. Хорошо, в спешке не смела в совок и не выбросила вместе с мусором. Принесла Андрею и, не сдержавшись, заплакала:
– Ты проверяешь меня, а мне обидно и больно. Принимаешь за уличную девку. Что сделала плохого, скажи? Ничего не требую от тебя, и на что не надеюсь. Есть ты, хорошо мне и спокойно. Пойми, ты дорог мне!..
В словах сквозила искренность. Незлобивая по характеру, не искалеченная грехом, Зинаида прониклась сочувствием к много страдавшему человеку. Могиле она предалась с решимостью чистой доверяющей души. Ей и в голову не приходило представлять для видимости честность и преданность.
– Прости… – Могила бережно гладил Зину по голове. – Прости…
После всего происшедшего Андрей стал выводить Зину в люди. Пригласили на банкет, берёт и Зину. Видела она: гордится мужик ею, оберегает от чужих недобрых глаз.
Любовь Зины точно солнечный зайчик проникла в бытие угрюмого Могилы. Она стала тем источником жизни, из которого вытекала его собственная жизнь. Зинаида могла склонить Андрея к любому её желанию. И он выполнил бы с радостью.
И сложилось бы, наверное, у Зины личное счастье – достаток в доме, глядишь, и ребёночек. Пусть от пожилого мужа, но грех разве? Только напрасно лелеяла мечту: застрелили Андрея Могилу в Москве. Привезли мертвое тело, похоронил криминальный мир по своим законам – с размахом, но без огласки. Надгробье выстелили полированным чёрным гранитом, памятник дорогой установили.
Осталась Зина Калугина снова одна. Околачиваться по гостиницам не стала. Коль так жизнь сложилась, подумала, то сама будет распоряжаться собой, наученная горьким опытом. Не прошла даром и жизнь с Андреем Могилой. Она сделала вывод, что быть человеком рациональным не так уж плохо. Всегда лучше отступить, чтобы с разбега дальше прыгнуть.
И начала Зина посещать приёмы в консульствах и посольствах Москвы и Петербурга. Раздобудет приглашение и приезжает на банкет по случаю официальных дат и событий, на брифинг.
Лёгкая на подъём, садилась в поезд и оказывалась в столице. На торжества собирались люди занятые, кто дорожил должностью и репутацией. Но времена изменились, страх потерять кресло по причине флирта с молоденькой девушкой улетучился. Встречались на приёмах личности из числа тех, кто не прочь был тихо уединиться с красивой женщиной, знающей себе цену, которая могла быть опытной и нежной в постели. За удовольствие следовало платить, господа не скупились.
Зинаида пользовалась успехом. Ей нравилось быть умной собеседницей, нравилось доставлять мужчине удовольствие по её собственному хотению, а не по принуждению. Доводить любовника до полного восторга она умела. Механика секса нравилась и самой не плотским вожделением, а чувственной нежностью, которую и доставляла партнёру, страстным желанием наслаждаться тем, чем одарила природа.
На приёмах Зина выглядела достойно: наряды покупала в дорогих бутиках, причёски делала в салонах красоты. То полунищейское студенческое существование кануло в лету. Как-то возвратилась Зина из Университета, училась уже на пятом курсе, а мать сидит убитая горем.
– Что случилось, мам? – спросила Зина. – Ты как…
– Счета пришли на оплату квартиры и коммунальных услуг. Отопление, свет – опять всё подорожало. Где взять денег? Придёт полиция с понятыми, последнее опишут за долги…
Так Зине стало противно, что обозлилась на мать, на её беспомощность и беспомощность отца, их нежелание раскинуть мозгами, чтобы вырваться из нищеты и перестать быть тем, что ты есть теперь. Трудно жить, слов нет, но это не значит, что надо опустить руки и ждать манны небесной. Достала из сумки три тысячи долларов и положила на стол.
ebooksa