– Последний рейс до Москвы. Умоляю, девушка, скажите мне, что он еще не состоялся?
– К сожалению, мистер… – выжидательная заминка.
– Абашев.
– К сожалению, мистер Абашев, самолет вылетел час назад.
– Когда следующий? И как я могу забронировать билет?
– Следующий, боюсь, только завтра утром и то при благоприятных метеоусловиях. Над городом завис циклон, и, к сожалению, все рейсы отменены и перенесены на неопределенный срок, – зубодробительно тактичным голосом говорит в трубку девушка. У меня аж скулы сводит.
– Ясно. Спасибо за информацию, – уже хочу отключиться, когда вспоминаю, что не задал самый главный вопрос. – Скажите, вы можете пробить имя и сказать мне, регистрировался этот человек на рейс или нет?
– Да, конечно, кто вас интересует?
– Фадеева Евангелина Алексеевна, – приходится поднапрячь свою память, чтобы вспомнить дату рождения Евы, которую видел в досье еще перед вылетом в Швейцарию.
Тут же слышу шуршание на том конце провода и звуки торопливого нажатия по клавишам клавиатуры, после чего в трубке звучит как приговор:
– Регистрировалась. Как раз улетела последним рейсом.
Ну, вот и все. Улетела все же.
– Понял вас. Спасибо еще раз.
Сбрасываю вызов и откладываю мобильный, все еще крутя в руках старенький телефон снежинки. Присаживаюсь на диван в гостиной. Упираю локти в колени, потирая лицо. Состояние дерьмовей некуда, особенно если учесть, что этой ночью я так и не спал. Вторые сутки на ногах, я выжат, как лимон, и даже не в физическом плане. В эмоциональном.
Вообще, кажется, с момента нашей ночи прошла вечность, а на самом деле еще и суток нет. Первое января. Тяжелый, длинный, резиновый, су*а, день. Первое в моей жизни бесконечно первое января.
Ладно, отдыхать будем дома. С Евой. Пока же…
Снова берусь за телефон и набираю своему секретарю.
Только когда в трубке виснут гудки, понимаю, что дерьмовый я начальник: звонить и тревожить человека в официальный выходной, да еще и вечером первого января. Удавил бы. Но пока я сижу здесь, возможностей у меня мало, зато полномочий у Натальи, которая может действовать и распоряжаться от моего имени, достаточно.
– Дамир Таирович? – слышу вполне себе бодрое после непродолжительного ожидания. – С праздником вас!
Праздник. Точно. Еще утром я его чувствовал, пока у меня не забрали вместе с Евой все, кроме раздражения.