Мы с Даниловым переглядываемся. Степыч садится на стул, где только что был следак, и задумчиво чешет подбородок.
— Что думаешь? — спрашиваю, друг передергивает плечами.
— Посмотрим. Эту запись и твои СБ-эшники уже в работу взяли. Так что или наши ребята, или менты найдут отморозков. Заодно и проверим, как быстро наши доблестные органы правопорядка работают и не затягивает ли кто дело. Тогда и будет видно, кто и что за этим стоит.
— Единственное не пойму, — тру заросшую бороду, чешется, падла, — чего добивались?
— Хотели вывести тебя из строя, как минимум. Судя по тому, что ты сказал, цель была не убить. Это уже хорошо. Припугнуть?
— Степыч, слушай, раз такое дело, может, стоит Юльку куда-нибудь отправить на время или охрану к ней приставить? Если хотели ударить по мне, мало ли, что у этих «неизвестных» в башке. Переживаю я за нее…
— Отправить — не вариант. Она не уедет, тем более пока ты тут в больничке валяешься. А по поводу «приставить», я над этим подумаю. Пришлю своих ребят из фирмы. Правда, истерика будет знатная, когда Юлька поймет, что с ней нянькаются, — ухмыляется Степа.
— Уж лучше пусть истерит, чем… — не договариваю. В палату открывается дверь и входит Юля с двумя стаканчиками кофе, запах которого тут же разносится по палате. Щеки горят, глаза блестят. Вся какая-то не такая: немного нервная и взъерошенная.
— Юль? Все хорошо? — спрашиваю ее.
Она кивает и отдает картонный стакан отцу.
— Ладно, — поднимается со стула Степан. — Я поеду, телефон разрывается. Юль, за тобой заеду к вечеру, хорошо? — спрашивает.
— Да, пап, спасибо! — подскакивает к нему и целует в щеку.
Мне Данилов только кивнул и скрылся за дверью.
— Так, что случилось, Юль? — хлопаю ладонью по постели рядом, показываю, куда нужно бы сесть.
Девчонка прячет глаза, но слушается. Оставляет свой стаканчик на столе и садится рядом.
— Юль? — вглядываюсь в ее личико. Как же я соскучился, сил нет. — Я же вижу, что что-то случилось.
— В общем, — вздыхает она и смотрит мне прямо в глаза. — Я, кажется, обидела твою маму, — выдает на одном дыхании, удивляя меня своей воинственностью во взгляде.
Глава 41