Я могла бы поспорить. Ожесточенно поспорить! Но уже и так слишком низко пала в глазах взрослого мужчины, что дальнейший диалог все только бы усугубил.
Весь следующий день я провалялась в кровати. Кости ломало, как в мясорубке. То просыпаясь, то снова падая в спасительный сон, я в коем-то веке позволила себе забить на тренировки. Не было сил ни моральных, ни физических. Полное истощение.
К вечеру, немного оклемавшись, я выползаю на кухню, поужинать с папой. И то, надолго не засиживаясь, почти сразу возвращаясь к себе.
Откопав на сайте онлайн-кинотеатра подборку со старыми советскими фильмами, почти до утра я таращусь в телевизор, пуская сопли и слезы. Там все хорошо. Там хэппи энд и любовь до гроба. В жизни же…
Мне нужно как-то брать себя в руки и жить дальше. В конце концов на Богдане свет клином не сошелся. Я не видела его десять лет. Я почти забыла его один раз и уверена — смогу снова. Однажды. Однозначно смогу. Вот только дыра в груди затянется, и у меня все непременно получится!
Хотя кого я обманываю? От одной мысли, что вот-вот он женится и улетит с Илоной обратно в Германию, сердце сжимается до размера песчинки. А потом у них появятся дети. Один или два? Мальчик или девочка? Ведь не могут не появиться? Илона обязательно родит Титову малыша. Крохотного, красивого карапуза с идеальными генами папы.
Да, у Богдана все будет хорошо. А я? Видимо, буду ждать того самого «достойного меня», в которого, Нострадамус Титов сказал, что я обязательно влюблюсь.
Дурость! Это так не работает! Любовь не лампочка, которую можно зажечь, хлопнув в ладоши! Нет! Не работает…
— Костя позвонил, вечеринка послезавтра. Начало в восемь вечера. Адрес скинут смс-кой. Ау, Богдаш, я здесь!
— Что? — оторвав взгляд от тарелки, где уже полчаса уныло ковыряю остывшую ресторанную форель, поднимаю его на Илону.
— Начало, говорю, в восемь.
— Блть, — выругиваюсь, — Ил, давай как-нибудь без меня?
Девушка зависает с вилкой у рта. Хлопает ресницами, скалясь:
— Что без тебя? Позвонить твоим друзьям и сказать, что твой мальчишник пройдет без тебя? Или, может, мне за тебя съездить? Титов, ты издеваешься надо мной? Второй день уже ходишь, как зомби. Что происходит?
— Мальчишник? — переспрашиваю.
— С добрым утром, блин, Богдан! Да, мальчишник! Твои друзья устраивают тебе мальчишник, о чем я тебе сказала еще вчера! Я не пойму, у тебя на меня между ушами и мозгом фильтр что ли установлен, Титов? У меня ощущение, что я своими словами тупо сотрясаю воздух зазря!
— Твою же мать, Ил, прости…
Девушка психует. Демонстративно скрипя ножками стула по паркету, поднимается из-за стола и уходит. Заебись.
Я сдаюсь и отшвыриваю вилку. Металл со звоном скачет по столу и падает на пол. Даже не думаю поднимать. По хер! Залпом осушаю остатки вина в бокале. Оно глотку обжигает. Ладонями лицо растираю.