- А-а-а… - Степа вздохнул - облегченно и недоуменно одновременно. – А о чем?
Если разговор неприятен – начинай его быстрее. Такой совет Тура дала деду не так давно, и самое время им теперь воспользоваться.
- Дед о нас знает, Степан.
Все тем же «дежа вю» сошлись у переносицы брови – только теперь не седые, а черные. Привычным жестом, выражавшим раздумье, Степан взъерошил волосы на затылке.
- Что знает? Что мы спим вместе?
Отличная формулировка. Спим вместе. Нет, Степочка, не спим. Когда мы вместе – ни черта не высыпаемся. Не до сна.
- Да, - ответила коротко, не вдаваясь в лексические нюансы.
- И что? – продолжал недоумевать и ерошить затылок Степан. – Чего такого? Или он против?
- Именно!
Улыбка, начавшая зарождаться на его губах, тут же исчезла.
- Но почему? – яркие черно-белые глаза в обрамлении длинных ресниц совершенно округлели.
- Потому что это дед! – Тура тоже повысила голос. – Ты не первый день у нас живешь. Неужели ты еще не понял, какой он человек? И как он мог на это все… отреагировать?
За столом повисло молчание. Наклонив голову, Степан смотрел в чашку с остатками чая. Словно в рисунках чаинок хотел прочесть ответ. А потом поднял голову.
- Мне… надо уйти отсюда? Съехать?
- А ты хочешь? – теперь голос почему-то звучал тихо.
- Нет, - так же негромко ответил он. – Не хочу уходить от… сюда.
Уход его уже ничего и не решит. Но слова его о том, что не хочет уходить… Как же все сложно!
- Слушай… - Тура покрутила в разные стороны чашку на блюдце. – Я считаю, что нам нужно… сгладить ситуацию. И успокоить деда. Обязательно нужно.
- Скажи - как.
Дивное душевное благородство. Раз делают такое щедрое предложение – грех не воспользоваться.