Одолжи мне жениха

22
18
20
22
24
26
28
30

– Он не за мной приехал, а за ребёнком.

Тётя даже наклонила голову, чтобы заглянуть мне в лицо.

– Вот ты вроде умная, а рассуждаешь как дурочка. Зачем мужику ребёнок, а?

Я подняла голову с тётиного плеча и капризно надула губы. Прямо как Виолетта. Если честно, я себя не узнавала. То обмороки, то слезы, то капризно надутые губы. Не-е-ет, Ярослав Огарёв точно меня испортил! Во всех смыслах. Устыдившись, губу я завернула обратно.

– Не нужна я ему, тётя. – Я снова вернула голову на плечо тётушки. – Если бы не ребёнок… Вот ума не приложу, откуда узнал… И не вспомнил бы про меня.

– А так, значит, ему дитя срочно понадобилось, что вынь да положь? – елейно поинтересовалась тётя Антонина.

– Угу.

– Эх, Тоня, Тоня, – погладила меня тетушка по голове. – Не бывает так, что мужику ребёнок без бабы нужен. За тобой он приехал, дурёха. За тобой. А дитё – это уж к тебе как приложение.

Я молчала. Мне было что ответить на это. Но я подозревала, что у тёти найдётся ворох еще таких же убойных аргументов.

Я внесла рацпредложение:

– Пойдёмте картошку копать. Много осталось?

– Еще есть. Пойдём, – легко согласилась тётя. – Воды работнику захвати, жарко. Или лучше квасу.

– Обойдётся.

– Ох, выдеру я прут из веника…

Я покачала головой. Он уже и тётю родную против меня настроил!

– Иди-иди, – Антонина Петровна улыбнулась. – А я всё-таки квасу работнику прихвачу.

* * *

Работника мы застали уже внизу. Слез, окаянный, с крыши. А еще, знаете, что он сделал? Он снял футболку и повязал ее на голову наподобие банданы. Голый по пояс, широкоплечий, с ровной русой порослью на груди, чуток небритый и сероглазый, в модно потёртых джинсах и с топором в руке выглядел он так, будто сошёл с глянцевого постера с жизнерадостными канадскими лесорубами.

– Смотри не застудись, – сладко пропела я. Очень хотелось снять с ноги калошу и вмазать ему прямо… куда-нибудь.

– Без малиновых разберёмся, – мрачно отмахнулся Ярослав и вдруг расплылся в сладчайшей улыбке. – Ой, спасибо, Антонина Петровна, большое!

Смотреть, как Огарёв пьёт в жару холодный квас, я не стала, а гордо протопала к картофельным грядкам. У нас с тёткой картошка не докопана!