Физиология отказывалась включаться. Ваня, как какой-то законченный мазохист, почти каждый вечер перед сном вспоминал. Смелые, жадные, нежные пальцы. Прерывистое дыхание. Сбивчивый шепот. Жар женского тела.
Ведь было такое много раз с другими.
Не было. В первый раз. Когда казалось, что, кроме них двоих, никого на планете не было всю ночь. Когда мир исчез, заменившись одной-единственной. И словно он для нее был один-единственный.
Хватит смелости назвать, что это такое? Спустя пару недель сдался. Ну, предположим, это она, зараза. Любовь. Легче стало? Хрена там. С каждым днем делалось все тошнее.
И с каждым днем количество фенечек, ремешков и бусинок на запястьях тоже прибывало. Словно он пытался компенсировать, да только поздно. И зачем Иван снял свой везучий охотничий амулет? А теперь из охотника превратился в добычу, попал в капкан, в яму, в ловушку. И не вырваться никак.
Поездка в Сочи прошла успешно. Илья вошел в бизнес и подписал контракт, днем он пропадал на переговорах, а вечера и ночи проводил с Дуней. Те три дня оказались для нее единственным отпуском за все лето. Дневное одиночество, море, солнце и плаванье помогли восстановить хоть какое-то подобие равновесия внутри. Там что-то погасло, что-то похожее на огонек.
Улетая обратно в Москву, Дуня поняла, что главное – не оглядываться назад. Не позволять себе. Вычеркнуть. Только так она сможет выкарабкаться.
– Вино, шампанское, коньяк? – поинтересовалась стюардесса.
– Шампанское.
Лето мчалось вперед, оставив позади июнь и июль, открывая счет августовским дням.
Дуня много работала, по пятницам была предельно корректна с Леней, исправно сопровождала Илью на важные мероприятия, закончила проект дома для дочки политика (внутренний дворик привел заказчицу в восторг), была приглашена на день рожденья мамы Ильи, который праздновали в загородном клубе. Много занималась сексом, а потом долго стояла под душем. Больше ни разу не заглянула в инстаграм.
Видела новости по телевизору, потом пересматривала в сети, после плакала в ванной под шум воды и выпила на ночь виски. На другой день звонил Тихий, сказал, что все разрешилось. Дуня тогда ответила: «Я рада», – и разговор закончился.
С Тихим они встречались несколько раз – исключительно по вопросам реконструкции ресторана, улаживали организационные и финансовые моменты. Спокойно, корректно, четко. Сроки поджимали, поэтому пришлось объявить о рабочем субботнем дне.
Придя утром в офис, Дуня увидела Виталика, который сидел в приемной и играл на планшете.
– Это что такое?
– Евдокия Романовна, тут такое дело… – Паша переминался с ноги на ногу и чесал затылок. – Он со мной.
– Я вижу, что с тобой. Только скоро прибудут те, кто занимается лестницами и лазерными тирами, а потом мы едем на объект смотреть, куда это все прилаживать, заодно и проверим, как разместили аэрохоккей и прочие прелести. Мы будем возить ребенка с собой? Кто из партнеров в такой ситуации отнесется к нашей фирме серьезно?
– А… он может посидеть тут, поиграет в планшет часок.
– Паша, ты в своем уме? Закрыть мальчика одного в офисе! Ты почему его дома не оставил?
– Не могу, – гений покраснел, – я же контракт подписал с его мамой. Она теперь ждет, когда начну отказываться от своих дней, понимаете? Вот я и не отказываюсь.
ebooksa