– Ваня мой…
И все же дотронуться до ресниц, и улыбнуться, когда он закроет при этом глаза…
– Обещай мне одну вещь, – шепотом.
– Какую? – так же шепотом.
Просьба дается нелегко, поэтому голос звучит немного сипло, и слова приходится подбирать:
– В следующий раз… если вдруг так случится, что ты перейдешь на другой телефон, пожалуйста… пожалуйста, перенеси мой номер в новую базу, – на мгновение закрыла глаза. – Обязательно перенеси. Потому что… – тут голос Дуни дрогнул.
Она почувствовала, что недавно пережитое возвращается, становится больно в груди, и не надо, чтобы он сейчас смотрел в ее лицо, довольно и того, что было увидено в выставочном зале. Дуня слегка отодвинулась и села, обняв колени руками. Показывая спину. Скрывая лицо. Но тихий голос все равно звенел:
– Потому что это очень трудно – знать, что для тебя нет зоны действия сети… а для других… есть…
– Я же тогда не знал, что хоть сколько-нибудь тебе нужен, – его голос прозвучал очень мягко, и почти сразу же раздался крик: – Дуня, что ты с собой сотворила?!
Она даже не успела сообразить, в чем дело, как почувствовала Ванины руки на своих плечах. Ее развернули к свету и стали изучать кожу, а Дуняше вдруг стало смешно – столько ужаса прозвучало в голосе Вани. Наверное, Ида Ивановна когда-то задала ему точно такой же вопрос. С точно такой же интонацией.
– Не кричи, соседи испугаются, – улыбаясь, ответила Дуня и обернулась, – это всего лишь хна.
– Хна?! Точно?! – он начал трогать пальцами рисунок на ее лопатке, а потом не удержался и решил попробовать на язык.
Дуня затряслась в беззвучном смехе:
– Точно. Ты против татуировок, автостопщик?
– Важное уточнение, – пробормотали из-за спины, – любимый автостопщик!
Он целовал ее плечи и касался губами рисунка, гладил пальцами так же медленно и осторожно, как до этого она – его плечо, а потом спросил:
– Почему бабочки?
– Потому что они улетают, – Дуня закрыла глаза.
Они снова коснулись больного, но было четкое понимание, что об этом надо говорить. Чтобы все по-честному. Чтобы не осталось недоговоренностей. И разделяющих стен.
– Мне тогда увиделось в этом что-то символическое: бабочки улетают, и сам рисунок исчезнет через несколько дней. Ведь он не остается надолго. Точно так же исчезала моя прошлая жизнь. Я словно прощалась с ней. Это было, – горло все-таки перехватило, – когда… не в самый счастливый день, в общем. Но, знаешь, наверное, в тот момент я поняла тебя с татуировкой. Что-то такое внутри происходит, что заставляет нанести на тело знак.
ebooksa