– Можно. И нужно. Тут уж кому что ближе. Мне бы и в голову не пришло сравнивать музыку и живопись. – Тут Идея Ивановна задала вопрос, которого Дуняша никак не ожидала: – А может быть, и конкретная акварель… появилась в голове при прослушивании?
Вопрос оказался очень интересным и застал врасплох. Ида неторопливо отпивала из фужера и с удовольствием наблюдала за лицом своей визави. А Дуня усиленно думала.
– Нет… – наконец медленно начала говорить она. – Нет… конкретных не было, но вот вы сейчас сказали… и, знаете, вспомнила о Сурикове. Он в первую очередь известен «Боярыней Морозовой», а ведь у этого художника совершенно чудесные путевые акварели. Он так красиво писал Италию… по которой совершала путешествие и Жорж Санд.
Дуня дала понять, что прочитала подаренную книгу, и Ида довольно вздохнула. По итогу разговора вырисовывалась ничья.
Ваня, перестав вертеть в руках бокал, посмотрел сначала на одну женщину, потом на другую и наконец сказал:
– Знаете, девочки, вы друг друга стоите.
И девочки, услышав это замечание, абсолютно одинаково закусили губы, что еще больше повысило его и без того хорошее настроение.
А через неделю снова был выход в люди. Причем не менее значимый.
– Ванич, ты не забыл про мой день рождения?
– Забыл.
На самом деле не забыл, но замотался. Сумасшедшая у него выдалась осень. Пьяная, сводящая с ума. А ведь уже вторая половина октября, и точно – скоро Славкина днюха.
– Сволочь неблагодарная, – беззлобно огрызнулся Ракета. – Но так и быть – прощу. В субботу будешь?
– В «Тине»?
– В «Тине».
– Каким составом?
– Узким семейным кругом.
– Это что значит? – Тобольцев чувствовал, что не успевает за Росиной мыслью.
– Это значит, что не мальчишник, а все прилично! Варвара Глебовна будут-с самолично меня поздравлять. Так что выводы делай. Придешь один или «плюс один»?
– Плюс один.
– Или «плюс полтора»? – расхохотался Ракитянский. – С Рох придешь?
ebooksa