– Что произошло? – повторил свой вопрос Кай, стоило нам выйти за двери.
– Ничего особенного. Я перепутала дни и время нашего чаепития, – вспомнив отговорку Ойзис, повторила я, хотя вышло настолько скупо и глупо, что Кай ответил скептически приподнятой бровью. – Мы с архонтом Зависти теперь лучшие подружки. – Это вышло ещё отвратительнее. Я буквально выплюнула фразу.
От дальнейшего расспроса спасла лестница. Точнее, моя повреждённая лодыжка. Я оступилась на краю ступеньки и едва не рухнула. Кай тихо выругался и подхватил меня на руки. Это было выше моих сил, сердце ускорило ритм до болезненного. Я сжалась в его руках, закрыла лицо ладонями, боясь, что даже такая малейшая близость сломает всю мою выдержку.
– Пожалуйста, поставь меня, – я старалась сохранить голос ровным, но он всё равно дрожал.
Кай напрягся, но не отпустил.
– Поставь, я могу сама. Пожалуйста, – продолжила молить я, при моей попытке шевельнуться Кай лишь сильнее сжал пальцы.
– Перестань дёргаться.
– Нет. Просто поставь. Я сама.
– Хватит, Кассиопея. Здесь пара метров.
Я судорожно вздохнула, когда он наконец остановился у одной из мраморных скамеек недалеко от главных ворот. Кай аккуратно поставил меня на землю, но попытка ступить на больную ногу отозвалась судорогой до самого колена. Кай снял своё пальто, бросил на скамью и буквально вынудил меня сесть на тёплую ткань.
– Не нужно, ты испачкаешь костюм, – воспротивилась я, когда он опустился на одно колено, схватил мой сапог и потянул на себя.
Пришлось прикусить язык, чтобы не издать стон боли, но Кай, похоже, заметил, бросив на меня недовольный взгляд. Не спрашивая разрешения, он снял и тёплый носок. Холодный воздух ужалил тёплую кожу, а прикосновение пальцев Кая к стопе послали волну мурашек.
– У тебя растяжение. Небольшое, но есть отёк, – подытожил он, ощупав мою лодыжку. – Когда это произошло?
– Вчера. Неудачно упала на пробежке, – соврала я. Благо тренировками можно было объяснить любую травму.
Кай тяжко вздохнул, похоже, хотел что-то сказать, но передумал.
– Нужно было забинтовать. В таком случае пройдёт через пару дней.
В его руке появился моток эластичного бинта. Не успела я ничего сказать, как он начал заматывать мою лодыжку, проверяя, чтобы не было перетянуто.
– Это иллюзия. Пропадёт, как снимешь, но дома позови целителей, чтобы обработали мазями и зафиксировали ногу, – инструктировал Кай, возвращая мне на ногу носок, а затем сапог.
Он почти сразу отступил на расстояние в два шага. Я неловко поднялась и протянула ему его пальто. Оно испачкалось, как и его колено, но Кай отряхнул одежду, едва на меня взглянув. Его отстранённость чувствовалась физически, и я сама лишний раз не поднимала глаз, не зная, что сказать, но сын Гипноса решил эту проблему в присущей ему безжалостной манере. Взмахом руки приказал подвести коней, а дожидавшимся гоплитам из моего же Дома велел немедленно сопроводить меня к дедушке. Сам Кай с нами не поехал. С одной стороны, я испытала облегчение, увидев, что он удаляется от усадьбы Ойзис, но с другой – его уход сопровождала уже знакомая боль. Каждая наша встреча начинала бередить мою незажившую рану, и та вновь могла воспалиться.
17