Стиви следит за моим взглядом.
– Это Рози. Не позволяй ей себя одурачить. Она – самое милое создание на свете. Она просто выглядит устрашающе, но это не так. Она – душка.
Рози делает два маленьких шага, слегка поворачивая голову и оглядывая комнату.
– И я – ее любимица. – Стиви раскрывает объятия, чтобы Рози подошла ее поприветствовать.
Вместо того чтобы подойти к ней, Рози делает несколько медленных, угрожающих шагов в мою сторону.
Она становится прямо между моих раздвинутых ног. Ее желто-карие глаза, полные решимости и сосредоточенности, лазерами устремляются на меня. Стиви может сколько угодно утверждать, что Рози не устрашающая. Рози – устрашающая.
То есть до тех пор, пока не падает ко мне на колени, уткнувшись головой в бедро, и переворачивается на спину, дрыгая лапами в воздухе и прося погладить живот.
Я обеими руками глажу ей брюхо и не могу удержаться от смеха.
– Так это ты – ее любимица, да?
– Ненавижу тебя.
Рози поворачивает крупную голову, чтобы посмотреть на меня. Ее тактика запугивания полностью исчезла. Она выглядит немного влюбленной, и мне думается, что, возможно, я – тоже.
– Долго она уже здесь?
– Почти год. Ее привели на прошлое Рождество, когда у хозяев родился ребенок, и они решили отдать Рози. Сказали, что беспокоятся из-за того, что она будет находиться рядом с ребенком. Полная чушь. Она и мухи не обидит.
Просунув под Рози руку, я обнимаю ее, как младенца. Она использует мой бицепс в качестве подушки, пока я почесываю ее, и в конце концов засыпает.
Такая ласковая. Ее предыдущие владельцы – придурки.
– Она прямо зефирка.
– Чем-то похожа на тебя, – замечает Стиви, и мое внимание возвращается к кудрявой стюардессе. – Вы тоже довольно мягкий внутри, мистер Зандерс.
– Да ладно тебе. Я чертовски страшный.
– Конечно, Эльза.
Косясь на спящего у меня на руках огромного добермана, я не могу не задаться вопросом, кому, черт возьми, могла не понравиться эта собака и какого хрена она в приюте. Она – само совершенство.