Когда мы покинули Кубу

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я ничего не слышала…

– От кого? От Эдуардо Диаса? Или от твоего друга Дуайера? Ты знаешь, что о нем говорят? По слухам, ЦРУ с самого начала оказывало Кеннеди противодействие. Дуайер и ему подобные развернули в Южной Флориде целую войну марионеток.

– Эдуардо Кеннеди не убивал. Дуайер тоже. Они в этом не замешаны – ни прямо, ни косвенно.

– Откуда тебе знать? Сейчас вообще никто ничего не знает. Известно только, что президент мертв, а его убийца так или иначе связан с Кубой. В день убийства Эдуардо к тебе приходил. Дай угадаю: они хотят отправить тебя в Гавану? Поэтому ты не можешь поехать со мной в Вашингтон? В Лондоне ты чуть не погибла, хотя там тебе пришлось иметь дело только с одним человеком. А у Фиделя целый штат телохранителей. Думаешь, они тебя пропустят? Думаешь, тебе удастся уйти живой – вне зависимости от того, убьешь ли ты Фиделя или нет?

Слова Ника так перекликаются с недавними словами моего отца, что я теряюсь.

– Не знаю, – признаюсь я, помолчав. – Но лучшего шанса у меня точно не будет.

– Значит, ты уже согласилась.

– Да. Я дала слово.

Ник сжимает край своего чемодана.

– И когда же ты уезжаешь?

– Во вторник утром.

– Со мной попрощаться не собиралась?

– Я не знала, что сказать. «Прощай» звучит слишком трагически.

– Как насчет того, что ты меня любишь?

– Я люблю тебя, но не считаю себя обязанной ради любви к тебе отказываться от всего остального.

– А я-то надеялся, что все наладится…

– То есть что я изменюсь?

– Нет… Не знаю. – Ник садится на кровать и обхватывает голову руками. Потом поднимает глаза на меня. – Вот скажи мне. Если ты приедешь на Кубу и сумеешь убить Фиделя, что ты тогда сделаешь?

– В каком смысле?

– Что будет, когда Фидель умрет? После его смерти ты вернешься сюда? Ко мне? Мы продолжим жить вместе, поженимся, состаримся вдвоем?