Грохот повторяется громче, чем прежде, — я на нетвердых ногах иду к ставням выяснить, что там за шум. Деревянная створка распахивается со свистом.
Я с силой захлопываю ставни.
Снова подступает схватка.
Я стискиваю зубы от боли, жалея, что под рукой нет ничего, во что можно вцепиться зубами, жалея…
Я кричу.
Ребенок идет — и, по-моему, быстро.
Снова схватка.
Снова крик.
От входа доносится стук, и дверь распахивается.
В комнату протискивается мужчина.
Я лежу на полу и почти уверена, что это галлюцинация.
— Я слышал крик, — говорит Джон, устремляясь ко мне. — Вы упали?
Я что, головой ударилась? Я моргаю, но он не исчезает — он рядом и обеспокоенно смотрит на меня.
— Нет. Я, кажется, рожаю. — Боль такая сильная, что я не испытываю никакого смущения. — Я проснулась, и воды уже отошли. — Я делаю глубокий вдох, пытаясь обуздать нарастающую панику. — Слишком рано. Я должна была носить еще несколько недель.
— Дети появляются на свет, когда готовы, увы. Схватки частые?
— Да, — морщусь я. — А вы как здесь? Как вы меня нашли?
— Я заехал в гостиницу навестить вас, а ваша тетя попросила вас проведать. Она приедет сама, как только сможет. Ей надо позаботиться о постояльцах. Шторм надвигается, они заколачивают гостиницу.
Схватка проходит, и боль постепенно ослабевает.
— Я слышала шум и видела летящие обломки. Неужели ветер настолько сильный? — спрашиваю я.
— Он стал еще сильнее с тех пор, как я уехал из гостиницы. И дождь льет не переставая. Скоро дороги размоет, если уже не размыло.