Я следую за ним, закрываю дверь и прислоняюсь спиной к стене. Сэм ставит наши сумки на пол и включает свет. С пистолетом в руке он по-военному сноровисто осматривает комнату, ванную и стенной шкаф, после чего опускает оружие.
— Порядок. Если что, я буду рядом.
— Вас беспокоит, что Фрэнк может за мной прийти?
— Я не знаю. Цветы…
— Они меня напугали, — против своего желания признаюсь я. Я всегда гордилась своей способностью выживать, тем, что я сильная, и мне противно, что Фрэнк Морган отчасти заставил меня усомниться в этом.
— Понимаю. У нас недостаточно улик, чтобы арестовать его, — говорит Сэм. — Фрэнк не дурак. Он многие годы налаживал контакты с нужными людьми в правительстве. Ходят слухи, что у него есть свои люди даже в ФБР, что меня не удивляет. Другие агенты пытались завести на него дело, а в итоге наживали себе одни неприятности, а то и пулю.
— Считаете, он понял, что вы работаете на правительство? Что вы из ФБР?
— Не знаю. Отчасти меня выбрали для этой миссии потому, что в Нью-Йорке меня никто не знает. Я работал в основном во Флориде и немного на Кубе. Но Фрэнк не показался мне очень доверчивым человеком, так что я не удивлюсь, если он копнул глубже.
— Должен же быть какой-то способ вытащить меня из этого. Должно же быть что-то такое, что позволит упечь его за решетку.
— Со своим ближайшим окружением он ведет себя очень предусмотрительно. Его политика — страх и подкуп. Мелкие сошки слишком ненадежны. У них нет никаких доказательств и реальных выходов на него.
— Я вхожу в его ближний круг. Жена, как никто другой, в курсе всех дел.
— Вы не будете выходить замуж за Фрэнка Моргана.
— Потому что он преступник? — с бьющимся сердцем спрашиваю я.
У него дергается лицевой мускул.
— Нет, не только потому, что он преступник.
— Почему?
— Вы знаете, почему.
— Вы об этом никогда не говорили, — отвечаю я. — Откуда мне знать?
— Потому что ты — моя.