Последний поезд на Ки-Уэст

22
18
20
22
24
26
28
30

Дверь спальни открывается.

Помимо пиджака, Энтони снял жилет и расстегнул две пуговицы белой рубашки.

Я сглатываю.

Это уже не тот мужчина, с которым я целовалась на пляже несколько часов назад; при виде пистолета, другой составляющей его жизни, старые страхи обрушиваются на меня с новой силой.

Разве можно быть хорошим, добрым человеком и в то же время ежедневно соприкасаться с насилием?

— Ты прекрасна, — чуть слышно шепчет Энтони. — Черт, «прекрасна» — это слабо сказано.

На мне белоснежная кружевная сорочка, почти не оставляющая пространства для фантазий. И, без ложной скромности, мама наставляла меня, что, ублажая мужа, я сделаю свой брак более сносным — блеск в глазах Энтони, то, как он пожирает меня взглядом, доказывают, что я на правильном пути.

— Иди ко мне, — призывает Энтони.

Я направляюсь к нему на трясущихся ногах, по коже разливается жар. Мое тело покрывает ажурное кружево и тончайшая полупрозрачная ткань, я почти что голая сейчас перед ним.

Не дойдя до него, я останавливаюсь. Сделать последний шаг выше моих сил.

— Ты напугана.

— Я никогда не делала этого раньше.

— Я не собираюсь причинять тебе боль, — он вздыхает. — Знаю, что тебе обо мне наговорили.

— Дело не только в этом.

— Но это все осложняет, так?

— Да.

— Там, где я вырос, если тебя боятся и считают способным на все, это только на руку, — говорит Энтони. — Со страхом приходит уважение, без которого этот мир выбрасывает тебя за борт. Когда я был маленьким, отца застрелили на улице на моих глазах, потому что он задолжал не тем людям. Сумма была небольшая, но они это сделали, чтобы другим было неповадно.

— Мне очень жаль…

— Тогда я понял, что тоже должен быть сильным, чтобы обезопасить себя и людей, которые мне дороги, и удержать то, что я построил. Настолько сильным, чтобы никто не посмел еще раз что-нибудь у меня отнять.

Мир, о котором он говорит, не очень разнится с тем, в котором выросла я. Политические игры на Кубе отличаются особой кровожадностью. И все же я сильно сомневаюсь, что мой отец способен на то, что совершал этот человек.