Королевство душ

– Мы сможем опередить их и добраться до Храма? – спрашивает Руджек деловито.

У него холодный твердый голос, и он готов отдавать приказы так, будто делал это всю свою жизнь. Мы поднимаемся на ноги, напрягая спины. Подозреваю, что мы оба невероятно устали. Да, мы ожидали подобной новости последние несколько дней, но от этого не легче.

– Успеем, только если будем продолжать двигаться без отдыха, – отвечает Фадий. – Демоны все еще ограничены возможностями своих оболочек, но как только они поглотят достаточно душ, мы не будем знать, на что они способны.

Вожди спорят оглушительным хором в моей голове. От их настойчивых и лихорадочных просьб напрягаются все мышцы. Нужно как можно быстрее добраться до Храма. Нам пора идти. У нас нет времени. Я начинаю двигаться – но не в сторону лагеря, чтобы собирать вещи, а туда, куда ведут меня вожди. Руджек зовет меня, но я не слышу его слов из-за шума. Он и Фадий догоняют меня, их слова звучат как полузабытый сон, который вот-вот растает.

Колдуны зовут меня в Храм, где они испустили свой последний вздох, где их кровь залила траву, где я должна в последний раз встретиться со своей сестрой.

Отряд не останавливается, пока луна окончательно не прогоняет солнце с неба. Мы идем без отдыха в течение нескольких часов и прибываем в Храм глубокой ночью. Я ожидаю увидеть гору трупов и почувствовать запах смерти в воздухе, но тел нет. Эфия похоронила их, чтобы вожди не могли вернуться в свои физические оболочки. Однако моя сестра заново вырастила траву, отчего та выглядит нетронутой. Не могу не задаться вопросом: не стало ли это каким-то сентиментальным жестом в честь наших дней в саду Кефу?

От Храма Хеки почти ничего не осталось, кроме расколотых кирпичей и опрокинутых колонн. В воспоминаниях вождей я вижу, как Эфия уничтожает его. Они пребывали в полном отчаянии после того, как вырвались из ее рук. Я поднимаюсь по неровным ступеням. Рядом со мной идет Руджек с факелом в руке, а остальные держатся позади. Мы перешагиваем через чаши, разбитые статуи и треснувшие камни. Шепот прекращается только тогда, когда я подхожу к возвышению на гладкой платформе. Она покрыта пылью и обломками, но в остальном разрушения ее не затронули. Я бью платформу ногами.

– Он здесь.

Руджек опускается на колени и безуспешно пытается сдвинуть в сторону толстую гранитную плиту. Он замолкает, и я вижу, как пот стекает по его лбу.

– Возможно, мне нужна небольшая помощь.

Я опускаюсь на колени рядом с плитой.

– Давай попробуем.

Мы толкаем платформу. Камень со стоном сдвигается, а пыль и мусор летят в бездонную яму.

Руджек присвистывает, и звук эхом отдается в пустом пространстве.

– Теперь мы должны заползти в брюхо зверя.

– Не совсем брюхо зверя. – Я иду к выбитой в стене лестнице. – Но в целом ты прав.

Рудек зажигает несколько брошенных факелов и расставляет их вокруг Храма, чтобы было больше света. Затем он бросает еще один факел в дыру, и тот падает так долго, что пламя гаснет до того, как факел достигает дна. Мы смотрим друг на друга, мрачно нахмурившись.

– Я пойду первым. Мы не знаем, что внизу.

– Там точно нет ничего живого, – говорю я. – Не самое приятное зрелище.

Руджек закрепляет за спиной незажженный факел и спускается в темноту. Я не медлю и тоже начинаю спускаться. Не хочу уходить далеко от него, опасаясь, что Эфия может выйти из пустоты между мирами и похитить кого-нибудь. Сырой воздух душит меня и обжигает горло.